Мысли стали принимать более стройный вид
и появились некие зацепки и наметки, что ему следует делать и как
жить далее. Все вещи и инструменты Арсения друзья принесли в
отведённую ему комнатку, и стало возможным оценить стартовые
позиции, а также выбрать наилучшую стратегию дальнейших
действий.
Основным оставался вопрос - где и как он
смог бы принести наибольшую пользу отечеству, не сильно ввязываясь
в затеянную государем авантюру? И участие в сухопутных боевых
действиях он отмёл сразу, как совершенно не отвечающее оптимальному
приложению его сил. Там и десять лет назад было поздно что-то
менять.
Простой самозарядный карабин Симонова[1]
не внедрить без бездымного пороха, над которым Дмитрию Ивановичу
Менделееву ещё работать и работать[2]. А ведь Арсений знал этот
карабин, как свои пять пальцев. Столько раз перебирал, чистил и
смазывал каждую детальку.
Помнил также с точки зрения
профессионального слесаря-сборщика, которым довелось поработать
перед армией. Так что мог исправить и наладить механизм карабина,
не прикладывая особых усилий, а используя лишь свои
профессиональные навыки.
Сейчас в русских войсках на вооружении
стоит винтовка Бердана[3] калибром в четыре линии, и просто
нереально вбить в башку твердолобых ретроградов от инфантерии, что
пора переходить на скорострельное оружие меньшего калибра. Для них
и по сию пору – «штык молодец», хотя с той славной суворовской поры
уже минул целый век бурного технического прогресса.
Арсений хорошо помнил, что творили даже
самые примитивные митральезы и картечницы Гатлинга с противником
передвигающимся сомкнутым строем. Так что сойтись в рукопашной
схватке представлялось ему далеко не самой простой задачей.
Там-то штык действительно молодец, и
полностью проявляется выучка и храбрость русских воинов. Но
преодоление 300-400 метров под градом пуль приводит к гигантским
потерям в рядах наступающих.
Но ведь не вбить же в дубовые
генеральские головы этих простых истин. Да и о каком вкладе в
военную науку можно говорить, если поучать их
высокопревосходительств предстоит недорослю - без роду и племени,
неведомого звания и сословия?
Совсем ему не хотелось повторить
бесславную судьбу последнего устного послания от Левши к
государю-императору: «…у англичан ружья кирпичом не чистят. Пусть
чтобы и у нас не чистили, а то, храни Бог войны, они стрелять не
годятся»[4].