Эд удивлялся про себя: как же
обтекаемо звучат фразы Егора! И на важные обстоятельства намекнул,
и тайну следствия затронул, и ничего по существу не сказал. Вот
чему точно стоит научиться.
Нинель Олеговна судорожно вздохнула и
прошептала:
— Значит, и другие есть... а я-то,
дура, думала, что Мотенька с ума сошёл...
— Пожалуйста, расскажите нам всё, —
настойчиво произнёс Егор. — Матвей говорил о ком-то перед... перед
смертью?
Женщина кивнула, и из её глаз
полились слёзы.
Она спрятала лицо в полотенце.
Несколько секунд в комнате слышались только приглушённые
рыдания.
Наконец, Нинель Олеговна опустила
руки с полотенцем и, глядя в пол, сказала:
— Мотя за день до... до того, как его
не стало, поругался с братом. Витька в его сумку залез, за ручкой.
Мотя стал кричать, что он особенный, а его брат — отстой. Витька
разревелся. Я прибежала на крики, тоже на Мотьку наорала. Ну, что
нельзя брата обзывать.
Плечи женщины задрожали, но она
сумела взять себя в руки.
— А потом он на меня так посмотрел,
как чужой, и говорит: «Ты тоже, мама, второй сорт». У меня аж всё
внутри похолодело. Я ему говорю: «А ты первый, что ли?» Он мне:
мол, да, есть избранные, а есть мусор. Я ему подзатыльник
отвесила.
Она замолчала, а потом сказала совсем
тихо:
— Я думала, он поэтому... что из-за
меня...
Эд не выдержал и шагнул к убитой
горем женщине.
— Вы ни в чём ни виноваты, Нинель
Олеговна. Мы выясним, сам он на... это решился или кто-то его
спровоцировал. Но вы не виноваты.
Она закивала, снова заплакала, села
на край кровати, будто ноги её уже не держали.
— Я за водой, — бросил Егор, выходя
за дверь.
Эд спросил:
— Матвей стал другим, да? Раньше он к
вам и брату по-другому относился?
— Да, он всегда хороший был, умный, —
всхлипывая, произнесла женщина. — Обе сессии на отлично сдал...
— А изменился когда?
— Летом был нормальный, а как учиться
начал...
Вернулся Егор со стаканом воды.
Нинель Олеговна залпом опустошила стакан и застыла, держа его в
руках.
— Вы полиции об этом не рассказывали?
— осторожно спросил Эд.
— Нет. Не смогла. Дура, дура!
Она попыталась ударить себя стаканом,
но Эд перехватил её руку и тихо повторил:
— Вы ни в чём не виноваты. Я понимаю,
что вам от этого не легче, но Матвея уже не вернуть. А вот Витя
очень нуждается в маме.
Женщина подняла голову и посмотрела
на стажёра со слабой улыбкой.