— Дурень ты. Но везучий. Это хорошо.
— Почему это? — насторожился Иван.
— Шансов выжить больше. Надеюсь, к нужному времени ты успеешь поумнеть.
Иван хотел спросить, что это за «нужное время», но не стал, чувствуя, что пока ему хватит и водяницы.
Пока он ужинал, нервы немного успокоились, и он подумал, что в ситуации действительно есть свой плюс. Создание оберегов решил отложить на завтра, сразу отправился спать, поскольку почувствовал себя совершенно вымотанным. От предложенного бабулей бодрящего отвара отказался. Та настаивать не стала.
— Если передумаешь, в холодильнике возьмешь, — произнесла она ему вслед.
«Не передумаю», — мысленно ответил Иван. Сил на разговор не было тоже.
Он зашел в спальню, рухнул на кровать и камнем упал в сон.
Темные воды были все также холодны. Там, наверху мерцал свет, призрачно-серебристый. Здесь, на глубине, не было ничего, только цепкие пальцы, до боли сжимающие руку, тянули за собой.
«Горя-а-ачий, вкус-с-сный… — голос шелестел в голове, ввинчивался в сознание, лишая воли, — будеш-ш-шь теперь со мной».
Все ниже и ниже опускался Иван, все крепче и больнее сжимались пальцы. Перед лицом белое пятно, Иван различил два темных провала-глаза и черную пропасть рта, которая начала шириться, обнажая белые клыки… Он хотел вырваться, закричать, но не смог.
Внезапно что-то прыгнуло ему на грудь, впилось когтями… Иван вздрогнул, проснулся — и едва не заорал, увидев перед собой два зеленых огня.
Фыркнув, черная кошка сиганула прочь, и он понял, что вновь находится в спальне.
Повернулся на другой бок, закрыл глаза и, проваливаясь в дрему, вновь ощутил знакомую холодную тяжесть.
«Да ну нафиг!» — воскликнул он, вскакивая с кровати. Вышел на кухню и устремился к холодильнику.
Проснулся Иван от звона посуды. Поднял голову и обнаружил, что так и заснул за кухонным столом. Рядом — миска с водой, на шее оберег.
— И чем тебе спальня не нравится? — спросила бабуля.
— Сделал, — показав ей подвеску, сонно улыбнулся Иван. — У меня получилось.
— Молодец. Проверь, — бабуля указала на миску.
Иван придвинул посудину к себе и с опаской заглянул внутрь. Полюбовался на свое отражение, потом нехотя снял оберег… и отшатнулся, увидев жуткий оскал водяницы. Торопливо надел оберег на шею и только тогда наконец выдохнул.
— Молодец, — похвалила бабуля.