Даже Дуэльный клуб стал смотреть косо на нашу четвёрку.
Вчерашние приятели и знакомые после мартовских событий вмиг
присоединились к коллективному неодобрению, а я растерял множество
тех связей и отношений, которые выстраивал весь предыдущий год. По
сути нас сделали крайними, хотя я прикладывал к поиску убийцы все
свои силы. До чего же бесила подобная несправедливость...
Именно из-за этого переменившегося отношения я и психанул.
Подростки не хотели смотреть правде в глаза, не собирались
признавать очевидную причину провала в собственной разобщённости,
не желали оценивать вещи здраво, ища виноватых везде, кроме
собственного отражения. Что же, скатертью дорога.
Я пытался подружиться со старшими курсами. Влиться в их
коллективы, принять правила игры. Теперь я окончательно понял,
насколько глупой была подобная затея. Вести себя как все в слепой
надежде на то, что мне повезёт и удастся дожить до собственного
выпуска. Мне-то, может, и повезёт, а вот моим друзьям... Потеря
Невилла стала последней каплей, а старшекурсники в клубах дали ей
вылиться в мою новую задумку.
Создать свой клуб. Акцентироваться на сплочённость и
взаимовыручку. Защищать друзей с моего курса, создав альтернативу,
в которую мы сможем вступить все вместе. Противостоять любым
препятствиям сообща, не вступая во вредные склоки и разборки.
Принимать страждущих студентов к себе, невзирая на их слабости и
недостатки. Пытаться их обучить и подготовить, а не выгнать или
поработить.
Таков был мой план, которому ещё только предстояло столкнуться с
суровой реальностью третьего курса в школе. Но до него ещё надо
было дожить, так как в отличие от прошлого года, летние месяцы явно
не будут беззаботной лафой. Уже сегодня нам показательно дали это
понять.
***
Я плавно переместил ногу на следующую ступеньку. Раздался
противный скрип, из-за которого у меня свело скулы. Остановился и
прислушался — движений в комнате старухи слышно не было. Хух,
кажется, пронесло.
Продолжил медленно спускаться, а за мной повторяли действия
девочки. Никто из нас не хотел, чтобы миссис Фергюсон проснулась
раньше времени.
Официально заявляю, что жить под патронажем старой волшебницы —
сущий кошмар. Особенно в таком доме. Тем более, именно с ней.
Каким образом старая бабка, которой по её же словам было более
сотни лет, жила без нашего присутствия — остаётся загадкой. Не
думаю, что она утруждала себя ходить до уличного сортира. По
крайней мере, на улице мы её за целую неделю ещё ни разу не видели,
а в комнату к ней заходить не только боялись, но и брезговали.