Поскольку на работу я добирался на служебном
автомобиле с водителем, то утро для меня теперь стало гораздо
приятнее. А как только я приезжал на работу, мы собирались в
кабинете генерального, обсуждали рабочие вопросы, пили кофе и
общались достаточно раскрепощённо, что также радовало
меня.
Я
традиционно садился рядом с Полиной и мягко ухаживал за ней, но всё
в пределах делового этикета. Максимум, какую вольность я мог себе
позволить, — это в тот момент, когда она что-то объясняла и
обращалась к документации, встать, подойти к ней сзади,
наклонившись над столом за её плечом, и делать вид, что внимательно
изучаю документы, в которые она указывала своим тонким пальчиком. А
на самом деле я вдыхал запах её волос и даже заглядывал в вырез её
блузки или платья, так как только с этого положения можно было
увидеть умопомрачительную ложбинку между грудей.
Я
хорошо изучил её привычки и манеры, теперь мог с уверенностью
сказать, что влюблён в эту женщину. Она мне казалась идеальной. Я
убедился, что она не принимает знаки внимания не только от меня, но
и от других мужчин, в том числе от наших деловых партнёров, с
которыми мы периодически ужинали вместе.
Мне было весьма любопытно, каким был тот
мужчина, который полностью завладел её сердцем. Она часто о нём
упоминала, когда делилась приятными моментами из жизни своей семьи.
Но у меня никак не мог сформироваться в голове его законченный
образ. Видимо это из-за того, что она всегда говорила о нём с
нежностью и любовью, раскрывая только его положительные качества, а
я не мог позволить ему быть таким хорошим и тут же мысленно наделял
его какими-либо негативными чертами характера.
Я
привык наблюдать за ней и стал различать по её выражению лица,
когда ей приходят на телефон сообщения от других людей, а когда
сообщения от мужа. Прочитав его сообщение и набирая кончиками
пальчиков ответ, она слегка, еле уловимым движением уголков губ,
улыбалась. А затем, написав сообщение, поднимала глаза, в которых
была характерная искорка.
Меня сводили с ума её рассказы о семейных
праздниках. Как я мечтал быть на месте её мужа и часто представлял,
что я – это он, а их дети – это наши с ней дети. Я рисовал в своём
воображении тёплый семейный ужин, где дети немного хулиганят за
столом, а мы с ней разговариваем об обычных бытовых мелочах,
например о том, какой подарок купить маме на День рождения или куда
отправиться на выходные.