Медсестра заканчивает перевязку,
сдергивает с меня простынь и подсовывает утку.
– Помочись. Сам справишься?
Я пытаюсь прикрыть наготу:
– Не, я в туалет.
– Ишь, какой стеснительный. А кто все
это время тебе помогал?
– Кто?
Опять ржание соседей и смешливый
совет:
– Контуженый, вставляй креветку в
раковину, а то простынь забрызгаешь.
Слова обидные, но честные. Я опираюсь
правой рукой о кровать, пытаюсь сесть. Если подниматься медленно,
заградительная боль в ребрах парализует тело. Решаюсь на рывок.
Раз! Острая боль как удар кинжалом под ребра, почти до потери
сознания. Но я сижу. Свешиваю ноги, пережидаю помутнение в глазах,
прихожу в себя.
И снова сомнения:
– А ноги у меня ходят?
– Порезы зашили, кости целы. Ты так
пойдешь или трусы надеть?
Соседи не упускают случая
посмеяться:
– Не прячь боеголовку. Сразу на
передовую! То-то враги разбегутся.
А мне не до смеха, физически не могу
ржать. Любая встряска грудной клетки отдается жуткой болью
сломанных ребер. Даже самый непреодолимый позыв чихнуть блокируется
организмом.
Марина надевает мне трусы до бедер. Я
укрепляю пятки на полу. Встаю, держа корпус ровным. Нужно привыкать
к боли. Подтягиваю трусы правой рукой, левой держу бутыль с
трубочкой из поврежденных легких. Собираюсь с духом и ковыляю к
двери.
– Туалет направо. Сифон не разбей! –
напутствует Марина.
– Там поручень есть, – ободряет сосед
с костылями у кровати. На этот раз без усмешки.
4
Документ из ЗАГСа действует на память
лучше любого лекарства. Эх, Злата! Я был готов вместе с тобой и в
горе, и в радости, а ты… Ты сделала больно и не заметила.
Сжимаю веки, трясу головой –
проехали! Что было, то было. Девчонки ветрены и не надежны. Другое
дело верные друзья. С ними не только покутить, но и в огонь, и в
воду. Буквально!
Так и произошло. Наша мирная жизнь в
Дальске закончилась в одночасье.
…После драки в ночном клубе мы
сбежали к вокзалу и укрылись в тайном логове – паровозе «Победа».
Паровоз стоит в тупике, как памятник. А для нас в будке машиниста
всё родное, своими руками восстанавливали и красили. Внутри нас
четверо: Злата, ее спаситель Денис, смельчак Антон, первым давший
отпор наглецу Лупику, и я, оставшийся в стороне.
Разгоряченная бегом Злата
расстегивает блузку на груди и плюхается на место машиниста. В
форме проводницы в паровозной будке она смотрится органично. А я
вспоминаю, как она взволнованно дышала здесь же, прильнув к окну во
время секса с Денисом. Сколько раз у них было?