Лея незримо дрогнула. Точный план! Она пока и первого урока не
составила! К тому же, магичка несколько месяцев консультирует
Себастьяна безо всякого плана, и наставления тот впитывает без
труда. Батюшка тоже от роду не учил ее по какой-то программе!
Или она просто никогда его программы не видала?
— Вы уже имеете примерный список этих чар? — спросила девица
чуть печальнее, чем желала.
Его высочество, напротив, сызнова сел прямо, воплощая энтузиазм
и готовность к штурму.
— Велите подать бумагу, — попросил он, уверенно сдвигая чашки
влево. — Полагаю, нам есть что обсудить с вами и леди Арис.
Две непостижимые барышни в одной гостиной! Итирсис не дает ему
скучать.
В Итирсисе: еще 3 августа, четверг
Диего Алвини — глава Земского приказа, магистр магии — ведал
столичным покоем и уже давно не ведал собственного.
— Как отравили?! Он жив? — ветхие панели кабинетных стен
отразили его досаду.
— Хавьер жив, — торопливо уточнил секретарь. — Лекарь подоспел,
но без ваших предписаний в лазарет не повели. Так и валяется в
конуре.
— Сам травился?
Изменника Хавьера ждет незавидная участь, но розыску было еще
далеко до суда, и казнями пока арестанта никто не запугивал.
— Не похоже. Верещит, — поморщился докладчик.
— В лекарскую просится?
Артефактора держали в Кривой крепости — два квартала от здания
самого Приказа. Лазарет находился дальше, и порядок в нем царил
помягче. Однако, трюк с побегом из него еще мог бы провернуть
кто-то более мелкий, а за изменником и там не ослабят чародейского
надзора.
— Нет. Вас требует.
— Я должен лично разбираться, кто в казематы яд протащил? —
осведомился Диего, задействуя бровь. — Многовато чести, у меня
ловцов хватает.
Секретарь пожал сутулыми плечами.
— Говорить жаждет, неотложно.
Диего помолчал, укладывая вести. Трагедия там или авантюра —
данные нужны из первых уст.
— Влейте минимум сил и ведите.
Сам он к узникам бегать по первому свисту пока не
снаряжался.
"Ведите" звучало куда бодрее, чем смотрелось. Через полчаса двое
стражей почти внесли трясущегося Хавьера и сгрузили на стул, с
которого он норовил утечь куда-то на пол. Если узник и надеялся,
что за жалкий вид ему предоставят хотя бы кресло с поручнями, то
быстро уяснил тщету.
— Привяжу, — коротко сказал Диего, и Хавьер стал несколько
стабильнее.
Артефактор, сознавшийся в чаровании "дерева" по заказу
Тассирской империи, отдыхал в крепости уже два месяца: ловцы
доследывали дела участников шпионской сети, дипломаты ждали
объяснений от султана, законники решали судьбу предателя. Красоты
эти дни ему не прибавили, а после отравления он вовсе подурнел:
глаза ввалились, худые руки в античарных браслетах мелко тряслись
на коленях. Будь это и уловка — ради нее он в самом деле что-то
выпил и мучился теперь без лицедейства.