Самодельный. Занятная штука, у меня в детстве тоже такой был. Я
сунул его в карман джинсов и полез рукой в другой карман, чтобы
достать оттуда телефон и вызвать этим бедолагам скорую, но телефона
на месте не оказалось.
Должно быть, я опять забыл его дома.
Не повезло парням, придется им еще полчасика тут скоротать. Пока
я дойду до дома, пока найду телефон…
И тут я поймал небольшой ступор. В голове моей, так и не
пробитой куском ржавой арматуры, возник вопрос, а какого черта я
тут вообще делаю?
Живу-то я не здесь, и если бы вышел погулять… Проблема было в
том, что я совершенно не помнил, как я вышел погулять и как
оказался на этом пустыре. Более того, сегодня я вообще не должен
был гулять, ни здесь, ни где-бы то ни было, потому что моя смена на
второй работе должна была начаться несколько часов назад, а никакой
автостоянки я в пределах видимости не наблюдаю.
Может ли быть такое, что я пропустил удар по голове, сам того не
заметив? Весь мой жизненный опыт и все мое естество восставали
против этой версии, но как еще можно объяснить этот провал в
памяти?
Я ощупал голову рукой, дырок на ней не было, кровь не испачкала
руку.
— Странная фигня, — заметил я.
Больше не опасный «опасный» что-то простонал в ответ.
— Прости, что? — переспросил я.
— Уйди уже, — попросил он. — И без тебя тошно.
— Да-да, ухожу, — сказал я и побрел по тропинке, переступая
через валяющиеся тела. На всякий случай еще раз проверил все
карманы, и в заднем пальцы нащупали тонкую книжицу знакомых
габаритов.
Паспорт.
На кой черт я взял его с собой на незапланированный вечерний
променад? Как такое вообще могло случиться, что паспорт я взял, а
телефон оставил дома?
Машинально я открыл паспорт, заглянул внутрь. Уж даже не знаю,
что я рассчитывал там увидеть, но то, что увидел, меня сильно
удивило. Фотография там была моя, только развернута она была не в
ту сторону. И имя-фамилия там тоже были мои, а вот с датой рождения
паспортистка что-то напутала.
Равно как и с датой выдачи.
Все еще вертя паспорт в руках, я вернулся к ребятам и задумчиво
потыкал лишенного кастета парня ногой.
— Чего еще? — простонал он.
— Какое сегодня число? — спросил я.
— С утра было двадцать пятое августа, — сказал он.
— Спасибо, — искренне сказал я, благодарный уже за то, что он не
стал выделываться. Теперь, когда я был вооружен, а точнее, отягощен
новым знанием, в глаза мне бросились детали, на которые я не
обращал внимания раньше. Стиль одежды этих пацанов, высота домов за
пустырем, всякое такое. Мелочи, но довольно характерные. — А год
какой?