Соль в банке пришлась кстати. Твари не любят ее, даже
больше, чем не любят. Странно… и почему?
Кожа на лице не-мертвого зашипела, пошла волдырями. Самое
важное вышло: глаза лопнули, потекли желтеющей слизью.
Отшатнувшись, брызгая ей в стороны, тварь открыла рот. Но он не дал
ей заскрипеть этим самым мерзким хриплым воем. Подхваченная со
столешницы разделочная доска с хрустом впечаталась в провал рта.
Ладонь ударила сверху, вогнав край глубже, кроша и выбивая зубы. А
когда, стукнув по полу, доска упала, в ход пошел сюрприз.
Два последних образка с архангелом влетели в мертвую глотку,
надежно припечатанные сильным ударом. Влетели внутрь, продвинувшись
и зацепившись язычками для цепочек. Серебро действовало сразу.
Заорать не-мертвый уже не успел. Остался корчится на заплеванном и
загаженном полу, умирая уже окончательно.
Прихватив кружку, он пошел дальше. Чем хороши типовые
квартирки, всегда знаешь, где и что находится. Хотя порой
оказывалось и по-другому. Но ожидать от хозяев этой, навсегда
застрявшей между рухнувшей «красной» империей и последними десятью
годами прошлого века чего-то нового… не стоило. Тут никто не снес
бы перегородки и не сделал из двух комнат три. Не те люди здесь
жили. Совсем не те.
Второго отпрыска вышло встретить плеском из кружки. Святая
вода и соль сделают все быстро. И, кто знает, вдруг дадут шанс не
попасть в Ад? Хотя в таких тонкостях разбираться не приходилось. Но
рубить двух почти мальчишек, ставших не-живыми не особо хотелось.
Глупая въевшаяся сентиментальность, оставшаяся со старых-добрых
времен. Перешагнув через тело, судорожно хватающее ртом пустоту,
оказался у самого крепкого. Отца, надо полагать. Того самого
Генки.
Рыбьи пустые глаза смотрели на него с высоты двух метров.
Сутулый и костистый бывший хозяин квартиры отпустил из рук
сухонькую старушку, соседку ли, родственницу. Та упала с твердым
стуком. Вместо лица… нет, на ее лицо смотреть не хотелось. Темный
язык не-мертвого прошелся по губам. Нога в заношенной, но
начищенной туфле пихнула последний из стоявших в зале гробов.
Пустой. Так же, как и остальные, лежащие друг на друге.
Черт… Он все же ошибся. Наверное, устал. А из-за спины
донесся смешок. И это еще хуже. Потому как обычные не-мертвые не
смеются. А раз так…