Захлопнуть дверь! Провернуть ключ в
замочной скважине! И к несгораемому шкафу, стоящему у двери,
и навалиться на него! Тяжело?! Ногти выдрало на двух пальцах?
Хочется крикнуть от боли в спине, от нее же, тянущей в ногах, от
этой мерзавки, разрывающейся в плече? Покричи, хуже не станет.
Потому как уже некуда…
В коридоре, только-только пустом, раздались мягкие шлепки
босых ступней. Тварь не скрывалась. Тварь шла вперед, очень желая
добраться до меня. Ее жажда, горячая, обжигающая, переливающаяся
всеми оттенками красного, успела коснуться многих и почти догнала
меня. Но этого ей казалось мало.
Впереди существа, идущего к двери
кабинета начальника лагеря, мощно и неотвратимо катилась волна
страха. Колючая и осязаемая, давящая, сжимающая в своих тисках.
Волна душила смрадом, проникающим через щель под дверью. От
неё скручивало в холодную, острую и леденящую спираль внутренности.
Сердце рвалось наружу, майку с Ван Даммом хоть выжимай от ледяного
пота. Мускулы, и так не особо развитые, пытались прикинуться
пластилином, растекшимся от жаркой боли. Шкаф не поддавался, кто-то
всхлипнул, чувствуя, как шаги становятся всё ближе. Кто? Это же
я…
Сердце в груди – дах-дах-дах! Скачет,
прыгает, сбивает дыхание и не дает прийти в себя. Темно, в темноте
кто-то прячется? Или здесь еще нет никого плохого? Это не фильм
ужасов по видаку, это взаправду, но так же не бывает!
Может показалось? Может, я лунатик?
Может…
Скр-р-р…
Еле слышно скрипнул пол. По двери, с
треском, сверху вниз, провели твёрдым и острым. Шкаф гулко ухнул,
едва не расплющив пальцы на ноге. Мои собственные зубы вцепились в
ладонь, сильно, до крови. По двери, скыр-скыр, настойчиво, с
издевкой, еще раз прошлись острым. Теперь сразу в нескольких
местах. Скыр-р-р… треснула плотная крашеная древесина, плюнула
наружу щепками. Внутрь не ничего не полетело, остроты не хватило.
Или прочности, или еще чего.
Я не знаю, чего именно. Зато знаю
другое. Сюда, за мной, пришла именно она… Татьяна Вячеславовна.
Потому что видел…
…Как неожиданно задёргались, неимоверно скручиваемые и
выгибаемые судорогами, тела на матах. Как Лида, вожатая соседнего
отряда, бледная до синеватой белизны, быстро бежит в сторону
входной двери. Как двое парней кидаются следом за ней, низко
стелясь над полом, прыжками, принюхиваясь и подвывая. Как третий,
Сева чуть останавливается, поводя ноздрями, жадно втягивает воздух.
Но уходит.