Ших-ших, ломкое золото крошилось под
подошвами. Ноги вели дальше, туда, где есть только берег и тишина.
Глупо, опасно и… да просто глупо! Куда она идет, дура?! Там же
выход участка ее отчима, огороженный со всех сторон. Там кричи-не
кричи, не услышит никто. Сторожка, где жили угрюмые пожилые
охранники далеко, у самого въезда в поселок. Куда же она идет,
зачем?
Река шумела впереди, катила черное
зеркало по своим делам. Майка замерла, втянув воздух. Пахло осенью,
сильно и пронзительно. Чуть прогревшейся за день землей,
прощавшимися с миром листьями, тяжелой засыпающей рекой и чем-то
еще… Чем-то плохим.
Она поняла. Поняла так, как никогда
до этого. Пахло ее странно закончившейся детской жизнью. Именно
сейчас, а не два года назад, когда тетя подарила ей ненужную и
глупую последнюю куклу. Пахло ее пятнадцатью годами, разорванными
редкими порывами холода и свалившейся беды. Майка развернулась,
понимая, что надо назад. И замерла. Ян улыбнулся. Как кот, поймав
мышку.
- Прогуляемся? – мурлыкнул
человек-кот. – Это так романтично. Покажу, как надо любоваться
рекой и осенью.
- Нет, спасибо… - Майка отступила на
шажок. – Я передумала. Пойду, посплю. Или подожду звонка. Или,
когда приедет…
- У нас достаточно времени, - Ян
улыбнулся иначе. Опасно, чуть дрогнув крыльями носа. Втянул воздух,
явно наслаждаясь. – Как же приятно пахнет…
- Листья уже гниют.
- Нет, ты моя маленькая дурочка. Это
твой запах, чистый, свежий… Его ни с чем не перепутаешь.
Майка глотнула. Сделала еще шаг
назад.
- Я буду кричать.
- Кричи. – разрешил Ян. – Так
интереснее. И не переживай. Мы же никому не скажем. Зачем? Дело
есть дело, ты же не хочешь, чтобы у тебя вдруг закончилась сладкая
и спокойная жизнь? Все возможно. Или она может стать еще лучше. Ну,
моя малышка, пойдем любоваться рекой?
Майка сдвинулась в сторону.
Как Ян оказался рядом – не поняла.
Вот только стоял там и, р-р-аз, уже рядом. Держит за руку, вроде бы
и не сильно, а не вырвешься. Глаза дикие, такие, что надо бы
кричать, вырываться, бить куда можно, а… а Майка не стала. Ну, куда
ей его-то бить?
Нет, Майка не стала кричать,
вырываться или пытаться заехать коленом между ног. Нет. Она сделала
то, что смогла. Чего не делала очень давно. И не знала, что будет
потом. Потому что после последнего раза – ей вызывали врача. А
отчим передал тому, когда врач уходил, плотный конверт с наличными…
Чтобы молчал.