Елена взяла снимок. Еще одна
проклятая издержка профессии — вечно помнить о зыбкости жизни. Час
назад юная девушка, у которой вся жизнь была впереди, выглядела вот
так, а сейчас ее разбитое остывающее тело покоится в пластиковом
мешке по пути в морг.
Со снимка, сделанного зимой, смотрели
Катя Гребенкина и ее отец. Ветер играл волосами девушки, она
пыталась заправить локоны под вязаную шапочку и сдержанно
улыбалась, а Игорь Васильевич Гребенкин блестел залысинами и
напряженно косился на дочь.
— Вот тебе, Головастик, презент с
крыши. — Валеев поставил на багажник «шкоды» женскую сумочку и
бутылку конька в полиэтиленовых пакетах.
— Почему без меня? Следы затопчете! —
возмутился эксперт.
— Какие следы? На крыше лужи. Я изъял
вещдоки в присутствии сотрудников ППС.
Петелина приоткрыла женскую сумочку и
увидела паспорт.
— Гребенкина Екатерина Игоревна.
Двадцать один год. Зарегистрирована по месту жительства в городе
Грайворон Белгородской области, — пролистала страницы следователь.
— Хорошо хоть с установлением личности проблем нет.
— И с поиском убийцы тоже. — Миша
Устинов извлек из сумочки пачку сигарет и продемонстрировал
предупреждающую надпись: — «Курение убивает!» Преступление
раскрыто, Елена Павловна.
— Шутник, — покачал головой
Валеев.
Под обложкой паспорта Петелина
заметила сложенный клочок бумаги. Следователь достала его, но не
успела развернуть. Расталкивая полицейских, к машине пробивался
рассерженный гражданин.
— Это владелец автомобиля, — пояснил
Егоров в ответ на немой вопрос следователя.
— Пропустите его, — разрешила
Петелина.
— Кто мне заплатит? Я только что
починил машину! — возмущался мужчина. — Месяц назад такая же фигня!
Они хотят доконать меня!
— Успокойтесь. Вы видели раньше эту
девушку?
— Да я постоянно эту потаскуху видел!
У них притон в четвертом подъезде.
— Какой притон? Вы утверждаете, что
погибшая девушка занималась проституцией?
— Конечно! И та первая была ее
подружкой. За что они возненавидели мою машину?
— Не смей! Не смей оскорблять мою
Катю!
К владельцу машины упрямо
проталкивался Игорь Гребенкин. Его придерживал за куртку Ваня
Майоров, готовый в любой момент скрутить разбушевавшегося
мужчину.
— Ах, она твоя! Значит плати!
По собственному опыту Петелина знала,
что мужчин, как и детей, вошедших в раж, можно успокоить,
переключив их внимание на совершенно другую тему.