— Поднимай всех наших, — ответил ему Афоня, выплевывая
папироску. — Пацан не должен уйти.
Напарник бросился к казарме, но раб будто услышал слова
Афанасия. Остановился и попятился, оглядываясь по сторонам и
бросился бежать.
Тут же из казармы начали выбегать надзиратели, бросаясь за
обнаглевшим рабом. Он увидел побледневшего Прола. Горе-командир
выбежал вслед за всеми и сейчас растерянно осматривался, не
понимая, что делать.
Но затем собрался, видимо, вспомнив стандартные инструкции и,
схватив за воротник пробегающего мимо парня в форме, закричал,
местами переходя на визг:
— Поднимай соседний отряд! Несколько человек оттуда — в казарму,
охранять оружие и провиант, — и обернулся к Афанасию, — а ты
куда?!
— Ща, оружие возьму и за пацаном! — крикнул Афоня на бегу.
— Только доставь этого сукиного сына сразу в пыточную! — Прола
трясло будто в лихорадке. — Он живым мне нужен, понял?!
Афанасий кивнул и, вернувшись в помещение, схватил со скамьи
дубинку, на бегу проверяя её заряд.
С ума сойти! Кому скажешь — не поверят. За столько лет пленник
сбежал из ямы! Новость века, которую еще долго можно будет
обсуждать...
***
В голове набатом стучала единственная мысль — главное не
упасть.
Я пробежал полсотни метров, отделяющие барак охраны от входа в
рудник, а затем нырнул в пещеру, стараясь перепрыгивать через
скальные выступы. Но тело, ещё достаточно хилое, притом истощённое,
кое-как поспевало за моими командами. даже странно, что работало
настолько хорошо. Я что, совсем недавно попал на рудник? Топот
ботинок за спиной подстёгивал меня. Громко стучал пульс в висках, и
адреналин придавал мне силы, но враги буквально наступали на пятки.
Сейчас самое главное не упасть!
Вот я увидел заветный поворот, из которого сквозняк выдувал
клочья паутины, и прибавил ходу, что стало моей ошибкой. Я перестал
смотреть под ноги. Задел очередной камень, торчащий из земли, и
растянулся на полу пещеры, стесав ладони об острые камни.
Не успел я подняться, как услышал за спиной знакомый голос:
— Попался, щенок!
Это был мой старый знакомый, точнее пожилой и низкорослый мудак
из той самой троицы мучителей.
Я поднялся и рванул что было сил в сторону поворота, до которого
оставалось каких-то пару метров, когда он грубо схватил меня за
шиворот. Моя дырявая роба в ответ затрещала по швам. Надзиратель
повернул меня к себе, и лицо его исказилось от злости: