- Елина!
Я так сильно ушла в себя, пытаясь абстрагироваться от тяжелейшей
работы, что не слышала, как Илайя звала меня. И только когда она с
силой дернула меня за рукав, вернулась в реальность.
С трудом сфокусировала взгляд на бледной до синевы амазонке,
которая дышала, как паровоз на станции перед отправлением. Думаю, я
выглядела не лучше. Я тоже хватала воздух, грудь распирало от
жуткой боли, а в голове плавал туман. Картинка плыла, от едкого
пота, застилающего глаза.
- Елина, - Илайя говорила с трудом. И я ее понимала. Каждое
слово было таким же тяжелым, как кирпич, который ты поднимаешь,
чтобы положить на итак уже переполненную тележку. - Сними шубу.
Тебе станет легче...
Я кивнула. Она была права. Если снять шубу, то тело будет
охлаждаться гораздо быстрее. И жар перестанет душить меня. С трудом
нащупала застежки Руки тряслись так сильно, что большие круглые
пуговицы выпадали из рук. Никогда не думала, что расстегнуться так
трудно.
Пуговицы выскальзывали из мокрых, дрожащих пальцев. Но у меня не
было сил даже для того, чтобы выругаться. Но наконец-то у меня
получилось. Я скинула шубу, свежий морозный воздух тут же забрал
лишний жар. И мне, вправду, стало легче. Где-то на краю сознания
мелькнула мысль, что вся моя одежда промокла от пота, и я
смертельно рискую оставаясь в таком виде на морозе. Но я была так
измучена, что не успела ее осознать.
Кинула шубу на нары, накрывая раненных, и снова впряглась в
веревочные петли. К счастью веревок у нас было с избытком. Хватило
и на то, чтобы связать волокушу, и привязать к ней цепочкой
полудохлых лошадей, которых мы тоже не хотели терять, и для того,
чтобы сделать подобие упряжи для двух женщин королевских кровей,
игравших здесь и сейчас роль тягловых животных... Если бы я могла
почувствовать иронию всей этой ситуации, то посмеялась бы. Но
сейчас мне было не до смеха.
Мне казалось, что мы тащимся к лагерю целую вечность. Но когда
впереди наконец появились первые шатры, оказалось, что мы с Илайей
смогли уложиться в один световой день.
Когда Веним присоединился к нам, я даже не заметила. Просто в
один момент осознала, что тянуть стало чуточку легче, а рядом
запыхтел толстый монах в темно-мерой рясе. Он до сих пор так и
ходил по снегу в одних тонких обмотах, совсем забыв о потерянной
обуви.