Одну минуту спустя… и восемьдесят
семь лет назад…
1 декабря 1934 года.
16:34.
Городской комитет ВКП(б).
Ленинград, Леонтьевская улица, дом 1.
В то самое время, когда в Центре
только начали осознавать, что проект «Хронос» увенчался успехом,
Максим вышел из уборной и оказался на лестничной площадке третьего
этажа здания, в котором некогда находился Смольный институт
благородных девиц, а ныне располагались Ленинградский городской
совет и городской комитет партии большевиков. На площадке было
пусто, Леонид Николаев, покинувший уборную сразу перед Максимом,
направился к выходу и как раз сейчас должен был увидеть идущего ему
навстречу Кирова.
«Вот ты и стал попаданцем!» - подумал
про себя Максим смещаясь к левой стене, чтобы оставаться
незамеченным из коридора и вовремя, так как мимо лестничной
площадки твердой походкой уверенного в себе человека прошел
коренастый мужчина в пальто, полувоенном френче и фуражке.
«Так, вот прошел товарищ Киров», -
прокомментировал про себя Максим, мгновенно узнавший человека, чьи
фотографии он рассматривал не раз и не два.
Вскоре мимо Белова прошел второй
человек, маленького роста, в сильно поношенном пальто, кепке и
заправленных в сапоги брюках. Вид у мужчины был откровенно
нездоровый.
«А вот и его убийца, - кивнул Белов.
- Пора!»
Прежде чем последовать за прошедшим
мимо него Николаевым, Белов выглянул из-за угла и посмотрел налево,
в сторону центральной лестницы, где между вторым и третьим этажами
располагался пост охраны. Оперативного комиссара Борисова, который,
согласно инструкции, должен был сопровождать Кирова до самого
кабинета, нигде не было видно.
«А ведь на допросе Борисов утверждал,
что следовал за Кировым в тридцати шагах, - припомнил Максим. -
Врал, выходит. Да и Киров тоже хорош, присутствие рядом охраны ему,
видите-ли, не нравилось! В общем, обоим строгий выговор с
занесением, только Кирову - в личное дело, а Борисову - в грудную
клетку!»
Максим вышел в коридор и последовал
за Николаевым, аккуратно ступая по самому краю ковровой дорожки.
Расстояние между собой и будущим убийцей Белов контролировал, глядя
на каблуки сапог Николаева и лишь изредка бросая быстрые взгляды на
спину Кирова. Смотреть прямо в спину Николаеву было нельзя, многие
люди, особенно нервные и мнительные, могли чувствовать направленный
на себя взгляд, а почувствовавший слежку Николаев мог с равной
вероятностью как упасть в обморок, так открыть пальбу.