«Россия - великая страна с
непредсказуемым прошлым».
Михаил Задорнов,
писатель-сатирик.
2 декабря 1934 года.
12:43.
Квартира С. М. Кирова. Ленинград,
улица Красных Зорь, дом 26-28.
- Война… - задумчиво произнес Максим
и прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. - Если ваши
современники, услышав слово «война», подумают, скорее всего, о
Гражданской, то в наше время оно однозначно ассоциируется с войной,
которую во всем мире называют Второй Мировой, а у нас - Великой
Отечественной.
- Что же там произошло? - спросил
Сталин.
- По сути, подготовка Германии к
новой войне начнется с присоединения Саарской области, по условиям
Версальского договора переданной в управление Лиги Наций на
пятнадцать лет. Произойдет это уже через пару месяцев, в январе
следующего года. В тридцать шестом году Германия оккупирует
Рейнскую демилитаризованную зону. В тридцать восьмом состоится
аншлюс Австрии и аннексия Судетской области Чехословакии.
- А что же Англия и Франция? –
поинтересовался Сталин. – Неужели они так спокойно смотрели на
усиление страны, бывшей их врагом в прошлую войну?
- А Англия и Франция придерживались
политики умиротворения, считая, что лучше пойти на уступки, чем
начать новую мировую войну. Апофеозом этой политики стало
Мюнхенское соглашение тридцать восьмого года, подписанное
Чемберленом, Даладье и Муссолини, и вынудившее, собственно,
Чехословакию передать Германии Судеты.
В октябре тридцать восьмого Германия
оккупировала Судетскую область, а в марте тридцать девятого Гитлер
потребовал от президента Чехословакии принять германский
протекторат. Тот согласился и шестнадцатого марта был провозглашен
протекторат Богемии и Моравии. Словакия формально осталась
независимой, но фактически находилась под венгерским влиянием.
Наконец, в апреле тридцать девятого
года Гитлер заявил, что проблема объединения германского народа в
одном государстве решена, но остается решить проблему
хозяйственную, что можно сделать только за счет других стран и их
собственности. Начинается подготовка к вторжению в Польшу.
- А что в это время делало советское
правительство? – спросил Сталин. – Не может же такого быть, что бы
мы просто сидели и смотрели на происходящее?
- На переговоры в Мюнхене нас никто и
не думал приглашать, - ответил Максим. – Не доросли мы еще до
статуса ведущей мировой державы, чье мнение способно определять
мировую политику. Однако, кое-что мы все-таки предприняли. Летом
тридцать девятого года мы инициировали переговоры с Англией и
Францией о предотвращении дальнейшей германской агрессии. Однако,
англичане и французы не желали равноправного союза с СССР. Для них
эти переговоры были лишь способ избежать дальнейшего сближения
Советского Союза с Германией и фактором давления на Гитлером, с
которым они планировали достичь выгодных для себя
договоренностей.