В кабинете хранились десятки записок со всего света, где и чему
учился брат. Курсы в Оксфорде, боевые искусства в Индии и Китае,
основы детективного дела в Германии... и многое, многое другое.
Бывало так же, что он специально попадал в тюрьму, чтобы изнутри
узнать о преступниках, чем доводил меня до белого каления.
Нельзя сказать, что он был один в этом путешествии. Я старался
незримо страховать его, приставляя к нему людей из СБ Уэйн
Энтерпрайзес, от которых он очень часто уходил, пропадая с радаров
на два, три месяца. Правда их помощь Брюсу ни разу не понадобилась.
За несколько лет мой брат стал мастером в ряде боевых искусств и
налетчики чаще всего уходили со сломанными костями.
В конце концов он пропал на пол-года где-то в Китае, но мы
получили краткую записку о том, чтобы не вмешивались. И вот неделю
назад мы получили сообщение о том, что брат решил вернуться домой и
начать свою карьеру линчевателя.
Пока я размышлял о брате, ноги сами привели меня в мою комнату,
где стояла инвалидная коляска, к которой, за столько лет, я успел
уже привыкнуть. Чудо инженерной мысли, что сейчас помогало мне
ходить можно было бы назвать прорывом, если бы не запредельная
дороговизна для основного сегмента покупателей. Экзоскелет стоил
десять миллионов долларов и по праву считался уникальным образцом
подобной техники. С виду он был похож на те экзоскелеты для
инвалидов, которые делали в моем будущем. Правда, этот был немного
грубее и менее совершенным за счет того, что многие полимеры и
композитные материалы еще не были открыты и Люциус, создав его,
совершил натуральный прорыв в материаловедении.
Впрочем, я и этому был рад. Все таки ходить, пускай и с тростью,
не то же самое что ехать. Однако дома я пока еще предпочитал
передвигаться на коляске. Слишком уж громоздким и неудобным был
этот образчик робототехники.
Переодевшись и пересев на кресло, я выехал из комнаты и
направился в мою гостиную. На кофейном столике лежали кипы бумаг и
папок с символикой Уэйн Энтерпрайзес. Рядом стоял кофейник с
остывшим кофе, а в блюдечке лежал одинокий, недоеденный эклер. И
все это было свидетельством того, что с утра я работал с
документами, пока не пришлось ехать в Башню Уэйна, где располагался
офис нашей компании.
Пока брат учился и путешествовал, я разбирался с делами компании
и города Готэм. В первую очередь, пользуясь экономическим кризисом,
удалось резко сократить число не лояльных семье топ-менеджеров.
Предпочитающие игры на бирже реальному развитию многочисленных
производств, эти господа косвенно были виноваты в том бедственном
положении, в котором оказался Готэм. За четыре года отсутствия
хозяйского пригляда была закрыта половина существующих производств
из-за нерентабельности. Да, отец не закрывал их именно из-за того,
что людям, работающим там, некуда было бы идти. Огромные верфи,
фабрики, отдельные цеха работали в убыток из-за устаревшего
оборудования, но позволяли сохранять более-менее сносное положение
в городе. К тому же, как я позже выяснил, готовилась масштабная
модернизация всего реального сектора производства, что вдохнула бы
новую жизнь в эти предприятия. Но смерть отца и полное отсутствие
контроля со стороны компетентных органов позволили этим людям
закрывать целые заводы, лишая людей заработка и заставляя их
уходить в криминал. И ведь речь шла даже не о десятках, а сотнях
тысяч безработных, которые остались предоставлены самим себе.