Брюс тяжело вздохнул и вновь окинул взглядом ночную панораму,
уже собираясь ложиться спать, как вдруг увидел луч прожектора со
стороны Старого Города. Кто-то активировал Бэт-сигнал.
— Что же. Видимо, придется и сегодня ночевать не дома, —
пробормотал Брюс и направился на выход. В конце-концов, Джим Гордон
не стал бы за зря его беспокоить. А это значит, что на кону поимка
кого-то действительно крупного.
Сегодняшний патруль оказался на редкость удачным. Возвращаясь в
убежище, Брюс с чувством удовлетворения вспоминал проведенную
операцию. Удалось захватить не только сбежавшего из Аркхэма Крейна
с его сообщниками, но и нейтрализовать кучку подражателей,
возомнивших себя народными мстителями. Уж чего-чего, но такой
реакции на свои художества Брюс не ожидал.
Он поморщился. Рука сильно болела. Интересный подход был у того
человека. Собаки. Никогда он еще не сталкивался с собаками. Надо
сказать Фоксу, чтобы что-нибудь придумал. Как кстати, что у него
есть обезболивающее. Но все равно. Ездить в бэтмобиле с обгрызенной
рукой это сильно ниже среднего.
Въезжая в убежище, Брюс не мог отделаться от мыслей о Джокере,
точнее, о том впечатлении, что он оказывал. По какой-то причине
Гордон воспринимал его как гораздо более серьезного противника,
нежели мафия Готэма. И хоть ничего такого он не говорил, но это
чувствовалось по тому, как он говорил. Видимо и в правду, страх —
логичная реакция людей на нечто непонятное. А этот Джокер был
именно что чем-то непонятным. На этой мысли, Брюс хмыкнул. «Кто бы
говорил», — подумал он и начал тормозить машину. Сам же он
воспринимал Джокера как пускай и весьма талантливого, но обычного
уголовника, с небольшими странностями. Но не ему судить о чьих-то
странностях.
Вот машина остановилась и Брюс начал вылезать из ее
бронированного нутра. Снимать костюм было неприятно. Уж больно
много крови натекло на ткань, из-за чего она хлюпала под броней.
Все-таки эти собаки стали неприятным сюрпризом.
Закончив с броней, Брюс уселся за стол и начал зашивать раны от
собачьих зубов на своем плече.
— Жду, не дождусь, когда поместье Уэйнов восстановят, — вдруг
услышал он голос Альфреда, который медленно приближался к нему, —
не спать в особняке все же лучше, чем не спать в пентхаусе, —
говорит Альферд и, подойдя вплотную, вздыхает, — и каждый раз, как
вы зашиваете раны, вокруг вас образуются лужи крови, — сказал он
обеспокоенно, а Брюс краем глаза заметил, что тот раскладывает на
столе еду.