Но я уже сейчас могу заявить с уверенностью, что город — это
всего-навсего начало для любой крупной фракции.
Я уверен, что дальше — только больше.
Покачав головой, я покидаю стелу. Следует какое-то время
переварить ошеломление от многократно расширившихся возможностей, а
также продумать нашу стратегию, исходя из предстоящей волны
расширения.
Ведь не зря же я скупил целых 20 хлопушек!
Краем глаза замечаю и целую таблицу с реакциями.
Заинтересованные поселения получают новость о вашем
повышении!
Вавилон разъярённо негодует в ответ на ваш стремительный
рост!
Афины взирают на вас в нерешительности и с
опасением!
Москва задорно кивает, удовлетворённая вашим
скачком!
Киото хранит многозначительное молчание!
Техас объявляет аплодисменты в вашу честь!
Рим настороженно шипит в разочаровании!
***
— Шурик, опять чёртов Шурик, — тяжело выдохнул Меджнун,
присосавшись к горлышку бутылки с королевским сидром.
Базальт недовольно дёрнул щекой.
— Мой Лорд, вы уже третьи сутки, может самое время...
Но тут Лорд Вавилона замер, словно вчитываясь в строчки текста
перед собой. Его лицо резко побледнело, губы обратились в тонкую
линию, а глаза и вовсе едва ли не вылетели из орбит.
Базальт резко пригнулся, уклоняясь от снаряда.
А сразу следом бутыль впечаталась в стену, расплескав своё
содержимое.
— К чёрту всё! Плевать! Мне уже всё равно! Хотите Вавилон?! Да
забирайте! Я устал! Я ухожу! — рыкнул в бессилии мужчина.
— Но куда? — ещё тише спросил Базальт.
— В запой, куда же ещё?! — ответил ему некогда грозный Лорд
единственного города в степи.
***
— Нам нужно куда больше средств вложить во флот! Спарта не
дремлет! Если мы не будем иметь подавляющего преимущества на воде,
то нас ждёт крах! — рычали «слоны».
«Ладьи» им отвечали в той же манере.
— Да?! А на суше вы что предлагаете делать? Палками помахаться?!
Если Лорд Спарты высадит под наши стены хотя бы десяток своих
фалангистов, то Афины будут обречены! — не унимались те. — Нам
нужна настоящая армия! Полноценная и готовая встретить любого! А не
кучки наёмников и стражи!
Гарпия же молча смотрел на это противостояние как на игру детей
в песочнице.
Ведь ничем иным все эти склоки и интриги и не были. Игрой. Разве
что, где вместо каких-то пространных желаний построить «самый
лучший замок» и получить признание «всей песочницы» каждый желал
лишь одного... власти и силы.