– Что я? – пришлось переспрашивать Бурову.
– Ездили за ней?
– Нет. Я Питер люблю. Она моталась. Да мы и развелись вскоре после ее перевода.
– Почему?
Давид задумался, а таксист, решив, видимо, что залез туда, куда не стоило бы, добавил:
– Если, конечно, можно.
– Ты понимаешь, она прирожденный дизайнер интерьеров. Такую красоту может сделать с нуля. Свет из тьмы. И главное, самой нравится. Ну вот и оказалась она между молотом и наковальней: изнутри долбит алчность и желание набить закрома, а снаружи муженек – не тем, мол, занимаешься. Она этот гордиев узелок и рубанула. Не в мою пользу.
– Понимаю, о чем вы, – вздохнул таксист. – Я с женой тоже собачусь. Она все бубнит: сколько можно баранку крутить, займись своими курочками нормально…
– Ты фермер? – спросил Буров.
– Да, есть хозяйство. Люблю это. Но шоферить тоже люблю, черт возьми. Понимаете?
– Да, – сказал Давид. – У моей – так же. Любила госслужбу. Дисциплина, аккуратность, соцпакет. Часто злилась: ты-то, мол, делаешь, что хочешь, а почему мне не даешь? Так и обменивались любезностями день за днем.
– Добрались! – радостно воскликнул пилот. – Вон ваша «Миранда»!
Он показал рукой куда-то вправо и аккуратно посадил машину. Ребята немедля выбрались из такси, а Буров на секунду задержался, прощаясь с шофером. В конце концов тот улетел, и Давид, кивнув ребятам в сторону, противоположную отелю, сказал:
– Пошли, детвора. Тут чуть-чуть. Полтора квартала.
– Так вот же «Миранда»! – возмутилась Карина.
– Точно. Но остановимся мы не в ней.
– А где же?
– Покажу.
И они гуськом двинулись по мокрому асфальту тротуара. Стояла глухая ночь, и улица была абсолютно пустой. Минут через десять компания подошла к небольшому пятиэтажному зданию, на фасаде которого гордо красовалась вывеска «Сиракузы».
– Вот здесь, – устало проговорил Давид, – здесь мы совершим остановку, но сразу хочу вас предупредить, будет она очень недолгой.
Буров пользовался услугами «Сиракуз» дважды и оба раза оставался очень доволен этим местом. В холле он попросил ребят подождать его на диванчике справа от входа, а сам оформил номер, состоявший из двух сообщавшихся друг с другом комнат. В итоге через пять минут компания заселилась, а еще через пять спала мертвым сном. Глеб – на диване в одной комнате с Буровым, а Карина и Валя на большой двуспальной кровати в соседней. Причем Валентина уснула первой, несмотря на самые громкие заявления по поводу желания подкрепиться. Давид, критически оглядев свой спящий пионерский отряд, достал из мини-бара маленькую бутылочку виски и, вылив ее содержимое в стакан, находившийся там же, присел в кресло, которое предварительно перетащил к двери в номер и поставил таким образом, чтобы из него нельзя было выйти. Затем открыл книжку и продолжил знакомиться с файлами Стасова.