– Он останется здесь, – ответила я за Тамлина, не дав ему и рта раскрыть.
Тамлин опустил вилку.
– Думаю, я тоже поеду.
– Я не нуждаюсь в сопровождении, – сказала я.
Пусть понимает мои слова как хочет. Пусть ищет в них скрытый смысл.
– Никак верховный правитель усомнился в наших добрых намерениях? – усмехнулся Юриан.
– Поосторожней! – рявкнул на него Тамлин.
– Ласэн и дозорные – вполне надежная охрана, – сказала я.
Ласэн вжался в стул. Казалось, он был готов сквозь землю провалиться.
Я посмотрела на Дагдана и Браннагу и позволила себе слегка улыбнуться.
– Если понадобится, я и сама могу за себя постоять, – заверила я Тамлина.
Близнецы улыбнулись в ответ. Я не ощутила их новых попыток проникнуть сквозь мои преграды или сквозь те, которыми я постаралась окружить возможно большее число обитателей дома. Это требовало существенного напряжения магических сил, и несколько дней, проведенных вдали от особняка, казались мне желанной передышкой.
Ианта не оставила своих поползновений.
– И все-таки, друг мой, тебе стоило бы поехать, – вкрадчиво произнесла она. Я могла только гадать, какие еще слова вылетят из надутых губок. – Никто не знает, когда Двор ночи предпримет попытку похитить Фейру.
Эти слова застигли меня врасплох. Действовать надо было быстро, поскольку сейчас все наблюдали за мной. Я откинулась на спинку, ссутулила плечи, воскресив в памяти тело Клеры, распятое на стене, затем крылья Риза, пробитые двумя стрелами. Я призывала все образы, способные добавить мне запах страха.
– У тебя есть такие сведения? – шепотом спросила я.
Услышанное очень заинтересовало Дагдана и Браннагу.
Верховная жрица уже приготовилась ответить, но Юриан ее опередил.
– Нет у нее никаких сведений, – сказал он, лениво растягивая слова. – Их границы надежно защищены. Ризанд был бы последним глупцом, если бы взялся искушать судьбу и лезть сюда.
Я уставилась в тарелку, добросовестно изображая неописуемый ужас.
– Пусть и глупцом, но обуреваемым жаждой мести, – возразила Ианта.
Она повернулась к Тамлину. Утреннее солнце воспламенило камень на ее серебряном обруче.
– Если бы ты вернул ему крылья его родни, быть может, он бы… успокоился.
В голове у меня стало пугающе тихо. Тишина была недолгой. Уже в следующее мгновение я услышала грохот, сравнимый со звуками бури. Этот грохот заглушал все мои мысли и даже инстинкт самосохранения. У меня гремели кости, клокотала кровь, подавляя все внешние звуки.