Ее голос сорвался. Бидди испугалась, что сестра сейчас разрыдается.
– Молли, дорогая…
– …И тогда я понимаю, что значит жить между двух миров. А самые страшные мгновения – когда эти миры сходятся, почти соприкасаются друг с другом. Как сейчас. И я чувствую, что не принадлежу ни тому ни другому. Словно я… разодрана на части…
Бидди показалось, что она поняла.
– Если это может тебя утешить, таких, как ты, женщин – тысячи… Например, жены служащих или работающих в колониях – каждая из них находится в таком же безвыходном положении…
– Я знаю. И в этом нет ничего утешительного. Я просто не могу избавиться от этого чувства неопределенности.
– Ты просто переутомилась, не выспалась. Отсюда и твоя подавленность. Это естественно.
– Да. – Молли вздохнула, глотнула еще кофе и поставила чашку. – И все равно я хотела бы, чтобы Брюс работал в Лондоне, или в Бирмингеме, или где-нибудь еще… лишь бы мы жили в Англии и все вместе.
– Уже поздновато мечтать об этом.
– Или пусть бы мы вовсе не женились. И даже никогда не встречались. Пусть бы он нашел себе другую женщину.
– Но ты вряд ли бы нашла другого мужчину, – жестоко оборвала ее Бидди. – Представь себе, что было бы тогда: жизнь в Викаридже вместе с мамой. И без прекрасных дочерей.
– Просто эта мысль о необходимости начинать все сначала, собирать пожитки… И ты больше не принадлежишь самой себе… – Ее голос затих. Несказанные слова повисли в воздухе. Молли опустила глаза, и на ее щеках проступил слабый румянец.
Бидди невольно посочувствовала сестре. Она прекрасно понимала, чтó стоит за этим бурным и неожиданным излиянием. Все это, на ее взгляд, не имело никакого отношения к предстоящим рутинным сборам в дальнюю дорогу и к неминуемому отъезду, равно как и к прощанию с Джудит. Дело было в Брюсе. Бидди очень жалела его, несмотря на все его занудство. Четырехлетняя разлука не могла пойти на пользу никакому браку, к тому же Бидди сомневалась, что Молли, такая нежная, утонченная и застенчивая, хороша в постели. Как одинокие мужья удовлетворяют свои естественные сексуальные потребности – было недоступно ее пониманию. Но по зрелом размышлении – не настолько уж и недоступно. Самым простым разрешением проблемы для таких пар было бы закрыть глаза на возможную неверность, но… даже Бидди, при всей своей легкомысленности, с детства была обременена свойственными ее поколению предрассудками и потому не позволяла себе заходить слишком далеко в своем воображении. Она старалась просто не думать об этой печальной истории.