Освободившись от ноши, женщины брели обратно к грузовику за новыми мешками. Всё действие шло при абсолютном безмолвии участников.
За наблюдением происходящего Вера совсем забыла о цели своего прихода, как вдруг худая женщина, подняв на ходу правую руку к затылку, где покоился верх мешка, непостижимым образом проделала щель в сомкнутых его краях и резким движением корпуса сплеснула струю соли на дорожку. В одно мгновение девочки подскочили к россыпи и горстями стали собирать серые мутные кристаллы, ссыпая их в свою тару. Секунда-другая – и всё закончилось, они вернулись на свои места, как и прежде, в выжидательную позу. Вера ощупала свой мешочек: стакана два соли там осело. И она решила уйти, хотя разгрузка была в самом разгаре.
На душе было скверно, тяжело, стыдно почему-то перед женщиной за её нелёгкий манёвр ради них, сидящих в ожидании. «Что станет с девушкой, почему она пошла на такую ужасную работу?»
Поглощённая невесёлыми размышлениями, Вера дошла до Собора, но не поднялась в город, а предпочла плестись по пустынному берегу затона, вдоль самой кромки воды. Мешочек с солью, затянутый шнурком наподобие кисета, болтался у неё на запястье.
В прозрачной прибрежной воде шмыгали беспечные мальки. Так и тянуло пугнуть их по привычке. Бездумно Вера на ходу наклонилась к воде. Сделать следующий шаг не удалось: одна нога зацепилась за что-то, и хоть и взмахнула Вера руками – не помогло, мгновенное приземление «ласточкой» наполовину в воду, наполовину на мокрый песок было неизбежным.
– Платье!! Как же так? Во что оно превратилось?! Только не плакать, не плакать! – Вера силилась подняться так, чтобы не запачкаться дополнительно, хотя о чём уж было беспокоиться: вся она от плеч до сандалий впечаталась в мокрый песок.
– Откуда ты, прекрасное дитя? – вдруг раздалось над ухом, и одновременно крепкие руки подхватили её за подмышки и поставили на ноги. Совершенно растерявшаяся Вера подняла глаза. Юноша – старшеклассник. Лицо, голос, одежда не оставляли никаких сомнений – из эвакуированных. Интонация насмешливая, весёлая, и глаза смеются откровенно, синие, в мохнатых ресницах. Он стряхивал песок с её плеч и рук, дёргал и колыхал подол, напевая:
– Невольно к этим грустным берегам
Меня влечёт неведомая сила…
– Князь – еле слышно произнесла Вера.