Так, ходя среди всего этого зелёного великолепия, выговаривая им свои проблемы, я постепенно успокаивалась, а ещё понимала, что обидела маму. Она же не виновата, что я у неё родилась. Наоборот, мама всегда оберегала меня, любила, шла навстречу моим странностям.
«Захотела заниматься растениями? Быть с вечно грязными ногтями? Ах, будешь мыть, хорошо, тогда пусть будет оранжерея. Хочешь заниматься зельеварением? Зачем? Магия же есть. Если у тебя что-то болит, можно взять артефакт или мага позвать. Нет? Хочешь именно исследовать природные способы решения проблемы? Ну хорошо, только остальное не забрасывать».
Отцы тоже никогда дурного не советовали и не делали. Просто не могли понять, но они же мужчины, к тому же взрослые. Куда им понять подростка, желающего найти что-то своё? Это мама вон и в экономике, и в технике, и в политике разбирается. А ещё поёт и танцует. Меня тоже, конечно, научили и петь, и танцевать (куда без этого на балах), и играть на фортепьяно, хотя мне больше нравится гитара. Отцы говорят, что это от мамы. Она же лишь улыбается, но молчит.
Мне же самой очень нравится дикая природа. Когда мы с папой ходили в горы графства Монтеро, счастью моему не было предела. Деревья, трава, ручейки, пусть и редкие, а ещё пение птиц и шелест листвы. Красотища. А воздух! Какой вкусный там воздух! Не то что в столице и особенно во дворце. Здесь же нет настоящих запахов. Всё пропитано духами придворных, запахами еды, множества гобеленов и прочих деталей интерьера.
– Можно? – раздался голос Нолана среди тишины оранжереи.
– Нотации читать будешь?
– А подействуют? – уже намного ближе говорил он.
– Не знаю. Смотря что нового скажешь. И скажешь ли. – Тяжёлый вздох вырвался сам собой.
– Тогда я промолчу. Можно? Просто помолчать рядом? – заглянул он мне в глаза.
– Нужно, – улыбнулась я и упала в раскрытые объятия.
Только долго простоять молча мы не могли.
– Тебе нужно смириться уже с этим, Фани. Таково твоё предназначение. Ты родилась девочкой в королевской семье.
– Только я неправильная девочка, как говорит папа. Мне не нравятся балы и прочее. Мне милее тишина и природа. А от их экономики у меня голова болит и глаз дёргается, – жаловалась я.
– А я думал, что у тебя по всем предметам хорошие успехи, – в голосе Нолана чувствовалось искреннее удивление.