Я лихорадочно соображал. Заносчивые
юнцы, конечно, что-то не додумали. Не могло такое заведение, как
академия, допустить подобную уязвимость в собственной безопасности.
На что рассчитывал предыдущий хозяин этого тела, когда соглашался?
Или я в нём снова ошибся, и он всё-таки был дураком?
В конце концов, не похоже, чтобы у
меня был выбор. Чёрт его знает, зачем этой горстке сумасшедших
сдался именно я, но настроены они были решительно. Но что ждало в
случае провала — наказание, отстранение от занятий, отчисление из
академии? Меня такой расклад вовсе не устраивал. Всё же если я
намерен овладеть магией этого мира, разумнее всего заниматься этим
здесь. Отказаться? Снова дадут по затылку, рыжая бестия
воспользуется своим даром подчинения — и пойдёт бедняга Руто на
дело как миленький. Нет уж, лучше оставаться в трезвом сознании.
Хотя бы для того, чтобы потом внятно объяснить, что меня
заставили.
— Хорошо, — сдался я наконец. —
Начинаем!
Я со злорадством отметил, как
нахмурилась беловолосая: ей явно не по душе пришёлся мой командный
тон.
— Вот видишь, — Джуб подхватил стражника, которого только что
шарахнул об стенку головой магическим ударом. — Проще простого.
Обычно здесь их трое, а в день урагана — только один.
— Не убил? — я с сомнением покосился
на неподвижное тело и прошёл сквозь массивные двери вслед за
спутником.
— Очнётся, — беспечно махнул рукой
тот.
Я на бегу вертел головой по сторонам.
Надо сказать, женская половина академии разительно отличалась от
нашей. Никакой позолоты, никаких завитушек: лаконичные светло-серые
стены коридоров с такой же светящейся полосой во всю длину;
простой, но добротный светлый паркет под ногами (бежать по нему
босиком оказалось в разы приятнее, чем по ледяным мраморным
плитам), двери из белого дерева с незамысловатыми металлическими
ручками.
Я обернулся назад, посмотреть на
двери, разделяющие две половины: стражник, разумеется, стоял только
с нашей стороны. Девушки могли в любое время беспрепятственно
проходить на лоснящуюся роскошью мужскую половину.
— Так зачем я вам так понадобился? —
окликнул я Джуба.
— Тс-с-с! — шикнул он на меня. —
Теперь на цыпочках. Здесь уже спальни. Понял?
Я иронично посмотрел на его тяжёлые
коричневые сапоги вроде берцев, какие здесь носили все поголовно
как часть формы; перевёл взгляд на свои несчастные босые ступни,
закоченевшие и отбитые.