– А что значит, узнать желание хиста? – поинтересовался я.
– Хист он вроде бы как свой замысел имеет, – ответил бес. –
Слышал, поди, как раньше говорили, что ведьмы кровь у девственниц
пили или младенцев убивали?
– Нет, не слышал, в нашем районе с преступностью чуть
попроще.
– А ты, я смотрю, еще и остряк каких поискать, – почему-то
вздохнул Григорий. – Тяжело тебе будет. Ну да ладно, я к тому, что
не из-за удовольствия они. Некоторым такое даже не нравится. Просто
хист такой, подобных жертв требует, чтобы сильнее стать.
Я как-то пропустил тот момент, когда собственный слуга стал мне
«тыкать», а я до сих пор ему «выкал». Хотя сейчас меня интересовало
немного другое. Тот самый хист, который что-то вроде «Венома».
Живет в твоем теле и требует творить дичь.
– Это че, мне надо младенцев убивать будет? Такая себе
перспектива.
– Да нет, хозяйка же до ведуньи доросла, а младенцев я в доме не
видел. Может, конечно, в лес куда ходила, – тут он задумался. – Да
шучу я. Я тоже остряк. Со мной тебе тоже тяжело первое время
будет.
– Будем надеяться, что только первое. И какой у прошлой хозяйки
хист был, на что заточен? – не унимался я.
– Кто ж про то тебе скажет? – пожал плечами бес. – Рубежники про
свой хист молчат. Это главное правило.
– А ведунья – это что-то серьезное?
– Конечно, – подтвердил Григорий. – Сначала, когда первый хист
получаешь, он на твоем теле отметиной выходит. Чаще всего рубцом
возле сердца. И каждый раз, когда сильнее становишься, новая
отметина появляется. Вот пять таких рубцов соберешь, тогда хист
первый шажок сделает. Тебе подарит то, в чем нуждаешься больше
всего. С тех пор можешь ведуном зваться.
Интересно, а в чем я больше всего нуждаюсь? Первое, что пришло
на ум – перемещение во времени. Все бы отдал, чтобы вернуться во
вчера и избежать встречи со старухой. Но тут уж ничего не
поделаешь. Назад даже секунды на три вернуться нельзя, иначе бы я
таких дел наворотил!
– Если и дальше с хистом дружить будешь, – продолжил бес, – то
когда десять рубцов получишь, станешь кощеем.
– Кощеем? Это который над златом чахнет?
Вопрос вызвал у Григория легкую усмешку.
– Так раньше всех сильных рубежников называли. Убить их
непросто, ведь они почти бессмертные. Потому и пошли россказни о
таких.
– Понятно, обобщенный образ нескольких людей наша мифология
заключила в одного персонажа.