— Прости, государь, разбирался с
происшествием… - князь замялся. – Владимирская дорога перекрыта
разбойниками и их более тысячи. Посылал уже две сотни конных…
разбили воинов. Многие товары и продукты перехвачены татями.
— Как имя предводителя того?
Разбойников? – я начал что-то припоминать из истории… Сольский,
Сельский…
— Удалось взять десяток татей,
сказывают, что это некий беглый крестьянин Сальский, - отвечал
стольный воевода [разбойники Сальского в РИ в это время была
существенной угрозой для Василия Шуйского. Разбойникам получалось
перекрывать целые дороги и дважды разбить царские отряды].
— Кого ты посылал разбить татей? –
мне стало интересно, так как кое-что вспомнилось.
— Сукина, государь! – виновато
отвечал Пожарский.
Я не стал корить, упрекать, сведения
подкинули мне пищи для размышлений. История же уже пошла по иному
пути, даже сильно по иному. А вот такие персонажи, как Сальский,
которые я считал неотъемлемым продуктом периода Смуты, все равно
появляются. Так что? История, или назовем это «мирозданием»,
стремится вернуть события в нужное русло?
Да, нет же, перегрелся я на солнце.
Ищу мистическое и сам себе объясняю то, чего нет, или что только в
моей воспаленной фантазии. Но Сукин… этот же дворянин и был тем,
кого первым разбил Сальский в иной истории.
— Отчего ты Сукина посылал? – спросил
я, все равно не отпускало сомнение.
— Так…- Пожарский задумался. – Сам он
вызвался. Хочет он показать себя… хотел.
— Обратись к Захарию! У него есть
силы в Москве. Токмо сперва объяви, что государь помилует и сошлет
в Сибирь, коли сами сдадутся. Нет… на колья усажу! – последние
слова я сказал с металлом в голосе.
— Людям завтра на Соборе обскажу об
том, тогда обязательно тати прознают, - вполне резонно решил
Пожарский.
Заслушав доклад о работе, той, что
кроме отлова разбойников, я устремился домой.
Пока мой дом Кремль, но на Воробьевых
горах строится новый дворец-крепость. Меня все-таки убедили, что
ситуация такова, что нельзя пока дворцы отстраивать с единственным
хлипким забором, но место жительство государя должно быть
крепостью. Я же хотел построить что-то вроде Зимнего, но это
невозможно. Трое итальянских архитекторов, пусть и были
выразителями барокко, но как-то далековато они оказывались в своих
решениях до того стиля, что назывался «елизаветинским». Вместе с
тем, пусть дворец и будет окружен рвом но все-таки по плану и
внутренний дворик будет, и лепнина и шпили. Когда я посмотрел на
проект, то вспомнил экскурсию в белорусский Несвиж, где весь старый
город и, прежде всего, замок, выстроены с барочном стиле. Вот нечто
такое будет и у меня.