На факультете МО попал в группу завлекательной специализации – Великобритания и доминионы. Ничего, сравнительно ровно, вроде бы учился. В отличники, конечно, не вышел (еще чего! С моим-то провинциальным багажом). На третьем курсе двойку по английскому языку в зимнюю сессию схватил. Даже выгнать из института грозились дамы с языковой кафедры. Жестокие леди были. Но – профессионалы высшего класса. И давили на студентов справедливо. Язык у дипломата обязательно должен быть не просто хорошим, а очень хорошим. Пересдал я, слава Богу, английский вовремя. Не из лени или тупости филологической в отстающих оказался. В группе нас было шесть человек, и все, кроме меня, владели английским еще до поступления в институт. Ну, преподаватель на них и ориентировался, совестливо сдерживая, ради меня и по обязательной методике, желание рвануть впереди плана. Так что мои однокашники учебник дома даже не открывали, а я парился ночами, зазубривая сотни новых слов и усваивая особенности британского, будь оно неладно, произношения. Только на четвертом курсе стало мало-помалу легче. Вошел уже в язык, оставалось только побольше читать и читать. Времени, естественно, не хватало, но нахальства прибавилось, и на занятиях с преподавателями легче стало (уже разные работали с нами: литературный, военный перевод, разговорный язык и диалекты, пр.).
В общежитии жил в комнате вместе с немцем, из ГДР, естественно. Вальтер Штёсс звали. Хороший парень, подружились мы с ним. Жили в общаге, в основном, иностранцы: болгары, немцы, поляки, чехословаки, монголы, венгры, много вьетнамцев и прочие. Даже одна лаосская принцесса жила (кстати, очень сексапильная девица, вечно с ней истории всякие на этой почве случались).
Нас, советских, меньшинство было. На втором курсе избрали меня председателем студсовета общежития. Как ни странно, но уже после этого мне, хочешь-не хочешь, пришлось стать настоящим дипломатом. Несть числа, сколько всяческих международных и околополитических проблем, возникавших ежедневно в этом вавилонском скоплении народов, приходилось решать на месте, без вовлечения в разборки начальников из деканата по работе с иностранцами.
Иноземцы наши уважительно ценили мои способности выкручиваться из сложных, порой, конфликтов, гасить их и восстанавливать порядок. Без доносов на верх, институтскому начальству.