Все, у меня последний аргумент.
— Чего? — наверно, у меня было точно такое же выражение лица, когда Любимов рассказал мне о своих ночных бдениях под окнами замка.
— Каждую ночь в два часа после полуночи, кто-то что-то делает в лаборатории.
— И что? — Костя все еще не понимает и смотрит на меня как на умалишенную.
— Откуда я знаю — и что? — вспыхиваю. — Руслана это волновало, а потом его убили. Значит, нужно пойти в лабораторию и проверить…
— Ой, все, — Холостов выставляет перед собой руку, не дав мне договорить. Тот, кто считает, что «ой, все» — чисто женское решение спора, совершенно не прав. У Мажора тоже великолепно срабатывает; замолкаю. — Какой дебил будет делать что-то запрещенное в лаборатории со светом?
— А что, в темноте, что ли? — возражаю. — Если этот кто-то уверен, что все спят…
— И что он там делает? — опять перебивает. — Любовные зелья варит?
— Да хоть алхимией занимается, почем я знаю! Это единственная зацепка!.. — обрываюсь.
Единственная зацепка, и я только что отдала ее в руки человеку, который и с вывихнутой ногой-то меня сдал. Лера, какая же ты идиотка! Он сдаст тебя еще быстрее, чем ты дойдешь до своей комнаты.
Стараюсь незаметно передвинуться по скамейке ближе к выходу. Если вскочить и резко броситься наружу, нырнуть в кусты... Магия магией, но еще же и прицелиться надо…
— Лер, ты дурная совсем? — вздрагиваю от неожиданно мягкого тона. Никто не пытается меня схватить и тащить на допрос. Холостов по-прежнему сидит напротив, только подпирает голову рукой, будто у него вдруг началась мигрень.
Не спрашиваю, что он имел в виду. Наверное, у меня и так на лбу было написано ожидание нападения. Краснею и отвожу взгляд.
— Когда намылилась в лабораторию?
— Сегодня, — буркаю.
— Завтра, — отрезает староста, причем таким тоном, что хочется вскочить и рявкнуть: «Да, сэр!», стукнув каблуками. Вскидываю на него глаза. Мне не показалось, он что?.. — Да, я иду с тобой, — до жути серьезно подтверждает мою догадку Холостов. — А когда мы убедимся, что по ночам в лаборатории никого нет, я лично отволоку тебя к психотерапевту. Идет? — молчу, смотрю на него волком. — Идет? — повторяет с нажимом.
— Идет, — соглашаюсь. — Но никому ни слова.
— Я что, дебил? — огрызается Костя и встает; стягивает с себя куртку. — На, надевай и пошли. Там льет, как из ведра.