— А как она
выглядела, ну … эта малютка? — задумчиво поинтересовался Марион. Он один оставался
серьезным.
— Не знаю, я сильно ее не рассмотрел. Что-то маленькое
и лохматое. — пожал плечами Ксенит.
— Как Бёрк? — спросил Дюмор, только не Ксина, а
Мериона.
— Очень уж напоминает… — Мерион задумчиво поскреб
выщерблину на столешнице. — И это: моя…
— Точно. Я
помню! — радостно закивал Улекс. — Гел,
когда встретил ее, тоже все повторял: «моя, моя». И зубы скалил. Пока не дала,
злой ходил как горный гоблин.
— Я не знаю,
как выглядела Бёрк, — растерялся Ксин.
— А, ну да. Ты
ведь примкнул к нам уже после ее гибели, — грустно вздохнул Мерион.
Головы всех оборотней склонились, губы беззвучно
зашевелились, повторяя поминальные слова обращенные к богине луны. Так делали,
когда заговаривали о смешной орчанке. Как дань уважения, молитва за её душу.
— А какая она была? Вы ведь толком мне не
рассказывали. Только и знаю, что редкий смесок.
— Маленькая, — насупил брови Дюморт. — И зеленая.
— Как орк. — понятливо кивнул Ксин. — Она же орчанка.
— Что ты несешь, Дюморт? — возмутился Мерион. — Какая,
в бездну тебя неси, зеленая? Щербатая, как жаба, но белая.
— Точно, — треснул себя по лбу Дюм. — Альбинос.
Все в стае знали, что Бёрк красила кожу. Гелиодор
рассказал.
— А эта? Зеленая? — уточнил у Ксинита Мерион.
— Нет, белянка как мы.
— А шкура
какая? Неровная? В шрамах? В ямках?
— Кажется, да… — неуверенно кивнул Ксин.
— А волосы?
Волосы у неё были белые? — продолжил выяснять облик «невинной жертвы» Дюморт.
— Нет. Вот уж точно,
нет, — замотал головой Ксинит. — Рыжая!
— Как Тум?
— Не настолько. Светлей, как русый, но с медным
отливом. Красивый цвет. Редкий.
Дюморт переглянулся с Мерионом и пожал плечами.
— Что? Не
сходится.
— У нас всех тоже волосы разного цвета, но мы как
один, оборотни. Вдруг у карликовых орков также…
— Ну… возможно. Обычные орки ведь все чернявые, значит
Бёрк в кого-то другого уродилась.
— Еще что скажешь? — братья в нетерпенье вскакивали со своих мест и
обступали Ксина.
— Ну еще…
маленькая. Как молодой гном. И худенькая. Как детёныш. И так пахнет… — Ксин
прикрыл глаза.
— Как?
— Ну как… Волшебно! Не знаю… Идеально! А! У меня же
это… Вещички ейные. Сейчас покажу, — и бросился к дверям.
Принес корзину Медеи и торжественно установил ее на
стол. Вытащил еще влажное платье и встряхнув, накинул сверху. От ткани поплыл
пьянящий аромат, и оборотни как один прикрыв глаза с наслаждением склонились к
платью.