Прогремела череда выстрелов, и одна
из чёрных теней дёрнулась, упала, и сразу несколько его подчинённых
заявили о том, что поразили цель. «Лезвие», словно только и ждало
этого, ускорилось, и прямо перед Персивалем промелькнула
беззащитная корма вражеского корабля. И люди — враги, — спешно
пытавшиеся занять боевые позиции.
Он вновь отдал команду стрелять, и в
этот раз сразу три или четыре человека — а теперь, после сближения,
можно было рассмотреть даже ужас, скрививший их лица, — рухнули на
палубу. И только после этого по «Лезвию» тоже открыли огонь.
Персиваль пригнулся, перекатился
дальше, перезаряжая мушкет. Приподнялся, чтобы сделать прицельный
выстрел. Ощутил щекочущий запах пороха в ноздрях. Оружие пело в его
руках и руках его людей, вторя пушечным залпам.
«Лезвие» набирало скорость, преследуя
торговое судно. Единственный военный фрегат, который остался для
его защиты, теперь на всех парах отступал, бросив сопроводительную
миссию. Сзади «Брунгильда» и «Ястреб» вступили в бой с двумя
другими фрегатами неприятеля, отвлекая огонь на себя, но капитан
одного из них всё же сумел найти момент, чтобы попробовать достать
флагманский корабль Иль’Пхора.
Несколько ядер попали в «Лезвие».
Разорвали обшивку по правому борту ближе к корме. Одно, последнее,
врезалось в мачту, едва не переломив её пополам. Взорвалось, и
палубу осыпало металлической крошкой. Краем глаза Персиваль увидел,
как какой-то матрос неподалёку схватился за горло и упал,
захлёбываясь кровью. Плевать. Персиваль не знал даже имени этого
парнишки, а повреждения почти не сказались на скорости корабля.
Скомандовав последний залп по
удаляющейся корме оставшегося сзади фрегата, Персиваль перевёл
отряд к противоположному борту. «Лезвие» приближалось к торговому
судну, шло с ним в одном направлении, отчего целиться и стрелять
стало проще. Расстояние между кораблями стремительно сокращалось, и
отряду Персиваля с каждым залпом удавалось достать хотя бы одного
или двух врагов, несмотря на то что они прятались за ящиками с
такелажем, мачтами и бронированным фальшбортом.
— Ещё один! — веселился Рыжий. —
Давайте следующего!
— Семь, — пробубнил счетовод, не
выражая ни радости, ни заинтересованности, и вновь поднял
длинноствольный мушкет.
— Долбанный встречный ветер, — ревел
Фарви, — что б ему пусто было, мать его!