Внезапное пробуждение оказалось жутким. Я парила в небе, а подо мной
раскинулся безбрежный зеленый океан. Солнце висело прямо надо мной, а значит,
время перевалило за полдень. И кто знает, как далеко от отряда Высочества меня
увела птица.
Первые минуты осознания произошедшего привели меня в ступор. От мысли, что я
больше не увижу знакомых мне людей, меня захлестнула паника, а страх потери
себя привел в отчаяние. Камнем спилотировав вниз, я, истошно крича,
приземлилась на старого изумрудного великана и, вцепившись лапами в его
мохнатую ветку, разрыдалась.
Не знаю, плачут ли птицы, но в тот момент из моих глаз текли слезы, омывая
утрату, боль и страх…
Сколько времени я так просидела, невидяще взирая перед собой, не знаю,
привело меня в чувство отдалённое карканье. Своим яростным криком я привлекла к
себе внимание своих сородичей и, уже наученная горьким опытом и зная, что мне с
ними пока не по пути, расправив крылья, взлетела. Несколько минут я просто
зависала в воздухе, выбирая направление, судорожно вспоминая знаки, что помогут
мне найти отряд, пока мой взор не наткнулся на снежную шапку знакомой горы…
Найти в плотном, бескрайнем океане зелени узкую дорогу, по которой следовали
люди, было не по силам даже птице. Приходилось лететь низко, почти касаясь
макушек вековых деревьев. Однажды я наткнулась на похожую петляющую лесную
тропу, но, пролетев над ней около часа, я не обнаружила знакомых мест. С каждым
пройденным часом надежда, что мне все же удастся найти Киана, таяла. Солнце
неумолимо приближалось к закату, а значит, на ночь поиск придется на время
прекратить. Тело вОрона требовало пищи, но, злая на самоуправство, я
игнорировала его нужду, упрямо продолжая парить над лесом, разыскивая
всадников.
Ночь наступила внезапно, а мне был необходим отдых. Приземлившись на старой
березе у крохотного родника, я, прежде чем спуститься к воде, внимательно
прислушалась к лесным звукам и, только убедившись, что опасности рядом нет,
спустилась на землю. Мне повезло: у гнилого, поваленного ветром дерева рос чахлый
куст смородины, под ним я обнаружила шишку и, скромно отужинав мелким орехом,
возвратилась на дерево.
Боясь уснуть и больше не вернуться, я с маниакальным упорством
пялилась в темноту, время от времени перебиралась с ветки на ветку. Неустанно
шарила по уголкам своего разума, пытаясь вспомнить себя, теперь уже радуясь
острой боли в висках, после которой я точно не смогла бы уснуть. Когда
становилось совсем невмоготу, я поднималась в небо и силилась рассмотреть в
чернильной мгле пламя костра, но тщетно...