Бросив взгляд на снующую по бумаге сухую стариковскую руку, я
подумал, что у меня теперь, похоже, появился собственный летописец.
Слегка сумасшедший, правда, но так даже интереснее…
Висельник вышел из кухни и поставил на стол очередную миску,
наполненную какой-то коричневой бурдой. Я уже и забыл, когда в
последний раз ел нормальную пищу.
Живот свело от голода, ложка сама прыгнула в ладонь, однако
насладиться «аппетитным» варевом мне, разумеется, было не
суждено.
Сверху неожиданно — словно гром среди ясного неба — раздался
пронзительный вопль. Яростный, дикий и полный отчаяния.
Человек без лица сделал свой ход.
*****
Друзья, прошу прощения за не очень регулярный выход глав. Всему
виной мои беды с башкой — у меня есть план, у меня есть видение
текста, но слова почему-то не желают складываться в предложения.
Ну, или по крайней мере мне так кажется… Как следствие —
бесконечные переписывания, которые делают только хуже, мрак, тлен и
безысходность.
В общем, для борьбы с обосновавшимися в голове тараканами было
принято стратегическое решение сгонять в отпуск. Десять дней меня
не будет (проды, соответственно не будет вместе со мной), а потом я
намереваюсь ударить отдохнувшими пальцами по клавиатуре и выдать
такие главы, что все ахнут. Короче, планы наполеоновские, а как оно
будет на самом деле, покажет только время.
Всех обнимаю и до скорой встречи!
Я, Марк и Большой среагировали на крик первыми. Пока остальные
только-только начали соображать, что происходит, мы втроём уже
неслись вверх по лестнице. Тёмное от времени дерево будто бы
удивлённо поскрипывало под нашими ногами.
Чёрный кинжал сам прыгнул мне в руку. В голове поселилась
холодная пустота. Никаких лишних мыслей, никаких рассуждений,
никакого внутреннего диалога — только вбитые в подкорку навыки.
Движения быстрые, но плавные. Острожные, но решительные.
Мы скользнули в темноту второго этажа так слаженно, словно
отрабатывали действия в тройке не один месяц. Я шёл первым, Марк
находился справа, в полуметре позади меня, коротышка замыкал нашу
небольшую процессию.
Семнадцать стремительных шагов. Вперёд — к комнате, где спали
мои сёстры.
Я на мгновение вжался в стену, сбоку от дверного проёма. Нужно
спешить, хотя спешка при штурме — это последнее дело. Однако выбора
не было…
Ладонь легла на кривой сучок, заменявший дверную ручку.
Вдох-выдох. Рывок.