Большой кивнул, подхватив стоявшую на полу котомку. Он сделал
несколько неуверенных шагов, а затем ударом кулака распахнул
ближайшую дверь и завалился в одну из комнат. Где-то здесь сон
подло срубил его исподтишка — бывший «палец» отключился, не сумев
добраться до постели. Стены задрожали от богатырского храпа, а
торчавшие из дверного проёма ноги ритмично задёргались в такт этой
«очаровательной» мелодии.
Мы с разведчиком переглянулись. Бросать боевого товарища в столь
неудобном положении было как-то неправильно. Я схватил коротышку за
руки, Марк — за ноги, и уже спустя пару секунд тот очутился на
кровати.
— Ты тоже ложись, — Марк указал на соседнюю койку. — Выглядишь
как загнанный конь, которого хочется прирезать, чтобы не
мучился…
— Какое благородное желание, — я тряхнул головой, пытаясь
избавиться от липкой сонной хмари. — Но эвтаназию делать пока рано…
Мы ещё повоюем.
Неожиданно накатило чувство лёгкого отупения. Хронический
недосып сказывался на умственных способностях не самым лучшим
образом.
— Ты уже заговариваешься, — подвёл итог Марк, услышав незнакомое
слово.
Разведчик осторожно подтолкнул меня в сторону свободной кровати,
и я растянулся на жёстком, плотно набитом соломой матрасе. Правда,
сейчас он казался мне мягче пуховой перины. Ничего удивительного —
несколько суток без нормального отдыха любую постель превратят в
царское ложе.
В голове мелькнула мысль, что сперва нужно поговорить с
Барталомеей, однако сон, больше похожий на глубокий обморок, быстро
оборвал эти самонадеянные рассуждения.
Я погрузился в тёмную бесконечность. Она окружала меня со всех
сторон — неподвижная и на первый взгляд безжизненная. Однако очень
скоро стало понятна, что жизнь здесь всё-таки есть…
Во мраке появился силуэт. Он «раздувался», быстро набирая объём,
и через мгновение предстал, так сказать, «во плоти». Ворон,
собственной персоной.
Он открыл рот, будто бы пытаясь что-то сказать, однако разорвать
абсолютную тишину ему так и не удалось. Впрочем, взгляд моего
бывшего коллеги — издевательский, дерзкий — был красноречивее любых
слов. Мне бросали вызов… Правда, несмотря на всю браваду, в глубине
его чёрных глаз скрывался страх.
Эта «милая» картинка преследовала меня до самого рассвета. Лишь
первые лучи солнца смогли развеять густую темноту, отправив чёрную
фигуру в небытие, где ей было самое место.