Но сперва — разговор. Лишь вопрос времени, когда лич не сможет
сдерживать проклятье, и превратится в алчущую моей крови тварь: из
такого состояния я из него ни слова не вытащу. В вондер нежити
заглядывать опасаюсь — могу ощутить границы внутреннего мира
мертвеца, но у лича было несколько сотен лет, чтобы напитать вондер
энергией и всевозможными ловушками. Тут и матерый менталист не
справится.
Кстати, интересный факт — если лич нападет на меня, то и я смогу
его атаковать без нарушения договора. Но пока лучше играть в
доброжелательного союзника.
Крайне неразумно сходу угрожать личу, ставить ультиматумы и
вытаскивать из мертвого информацию — всем этим можно заняться, если
лич откажется отвечать на мои вопросы, либо нападет. А пока сыграем
в приятелей, если уж раньше спокойно беседовали.
— О, ты остался здесь, — кивает лич гоблину, произнося фразы на
эльфийском. Фразы выходят обравистые и неразборчивые, словно их
выхаркивают. Горло мертвеца тоже одеревенело, к тому же вряд ли
человек, которому тело принадлежало раньше, общался на
нечеловеческих языках. — Ты чего-то хотел?
— Нам нужно поговорить.
Тело лича конвульсивно дергается, но тот берет его под контроль
и встает на ноги. Движения даются ему с трудом, но я верю — мертвец
наловчится управлять незнакомым телом в самые короткие сроки.
— Нам нужно? — Выделяет он первое слово. Голос звучит не ехидно,
больше недоумевающе.
— Да, — коротко отвечаю. — Надеюсь, ты не против короткого
разговора.
— Ну что же, послушаю, что ты хочешь узнать. — Лич начинает
короткую разминку — шея, плечи, руки и ниже. Будто в спортзале.
— Расскажи, почему проклятье не действовало на тебя и не
вынуждало убить Древнего. Почему вы спокойно существовали вместе на
протяжении двух с половиной сотен лет? Как вы вышли на лабораторию
Алодов? И что тебе известно о Древних?
— О, об этом я расскажу. На Алодов не действует проклятье.
Возможно, потому, что они как-то связаны с ним. Им хочется, чтобы
другие народы не могли объединиться и выступить скопом против их
гнета. На лабораторию Алодов мы вышли с помощью нашего
распорядителя. О Древних мне известно мало — возможно, меньше, чем
тебе. Властолюбивая раса, мечтающая загнать под каблук остальные
расы.
— Что за распорядитель?
— Эгрегор. У вас не знают такого термина?