Секретарь французского посла в Блистательной Порте, молодой
человек, одетый по последней парижской моде, с нескрываемым
интересом разглядывал двух красивых девушек, стоящих в самом центре
невольничьих рядов. Участившиеся в последнее время набеги снизили
цены на живой товар, в изобилии имеющийся на рынке, но около этих
пленниц собралась приличная толпа. Торг шел нешуточный.
Ив Костилье присматривал очередную одалиску для своего патрона,
барона де Тотта. Официальный Версаль привычно не обращал внимания
на мелкие шалости своих дипломатов, хотя расходы на наложниц шли по
статье подкупа чиновников. Молодой франт решительно протиснулся
сквозь толпу, тронул за рукав своего старого знакомого и учтиво
поздоровался:
— Благословит всевышний твои седины, почтенный Кель-Селим.
Хитрые глазки тучного мурзы алчно блеснули — секретарь посла был
щедрым партнером. Вместо ответного приветствия он быстро спросил,
кивая головой на невольниц:
— Нравятся?
— Сколько хочешь за обеих?
Привычные гризетки остались в далеком Париже, и молодой Костилье
был не прочь присоединиться к забавам столичного ловеласа. Не
дрогнув ни единым мускулом, он выслушал астрономическую цифру,
озвученную мурзой, и вытащил из внутреннего кармана лилового
кафтана пергаментный свиток,
— Пятьсот и вот это.
Кель-Селим нетерпеливо развернул свиток и с трудом удержался от
довольной улыбки. Документ на предъявителя был заверен консульской
печатью, и оставалось только вписать имя. Иностранные купцы платили
таможенные пошлины в три раза меньшие, чем местные, более того, с
них не брались и внутренние поборы. Право вести торговлю от имени
Франции стоило немало, и мурза понимал это прекрасно. Но торг на
Востоке неизбежен, и татарин привычно качнул головой — мало!
— Я спешу, уважаемый, — холодно осадил его секретарь. — Жду
ответа.
Немного поколебавшись, мурза согласно кивнул. Кривоногим
колобком подкатившись к распорядителю торгов, он с жаром зашептал
ему на ухо. Через минуту, сопровождаемые разочарованным гулом
невольничьего аукциона, полонянки предстали перед чопорным
французом. Недолго оставался бесстрастным взор циничного дипломата.
Одного вскользь брошенного взгляда на черноволосую одалиску
хватило, чтобы восторженный возглас сам сорвался с губ:
— Quelle femme # # 1!
# # 1 Какая женщина! (франц.)