— А ты как думал, — рассмеялся отец, — это тебе не та ерунда, что вы в клубе хлещете, до этого коньяка дорасти нужно.
— Да иди ты. Так о каком поводе речь? — напомнил я.
— Как о каком, — брови отца взлетели вверх, а на губах появилась самодовольная ухмылка, так и кричащая: «Я же говорил». — Мой сын влюбился. Как ты там говорил? Все это хрень для наивных девочек?
— Я, пожалуй, пойду, — разговор стал затрагивать личное, а этого я не любил. Проницательность отца раздражала, не хватало мне только его шуточек.
— Да не кипятись ты, — примирительно заговорил отец, — смотри какой стал, слова не скажи. Девочка-то хорошая?
— Да какая разница, если я ей нахер не сдался, — неожиданно для самого себя, я высказал то, что волновало меня больше всего, грызло изнутри и как не боролся с этим едким чувством, с каждым днем оно поглощало меня все сильнее. Безразличной она была только со мной, я видел, как она говорила с Максом, как улыбалась ему, ему, блядь, не мне. И снова во мне вскипала ревность.
Мне придушить его хотелось, избавиться от него раз и навсегда, она на него как на Бога смотрела, а я был пустым местом. Что бы ни сделал, все не так, даже гребанным словом не удостаила, не смотрела на меня.
Меня разрывало от ревности, когда я видел, как начинало сиять ее лицо, стоило ему появиться в палате и вера в слова, которые она сказала Кате таяла с каждым гребанным днем. Она к нему не равнодушна, блядь, и я пока слабо себе представлял, как вытеснить его из ее сердца и заполнить его собой.
— Так просто сдашься? — усмехнулся отец и что-то в его взгляде навело меня на мысль, что знает он больше, чем могло показаться на первый взгляд. Неужели все-таки копал?
— Я похож на человека, который сдается при первой сложности? — разозлился я, знал ведь, что он на слабо меня берет, а все равно разозлился. — Не знаю я, пап, что мне делать, я будто о стену бьюсь головой, а результата как не было, так и нет. Ты еще со своей компанией, уж прости, но не до нее мне сейчас, вот совсем, понимаешь?
— А ты как думал? Что отношения вот так просто даются, захотел и вот тебе на блюдечке? Не привык ты бегать, да? Разбаловали девки тебя совсем, а тут, вдруг, зубы обломал? — он определенно издевался надо мной. — Не смотри на меня так, я ведь прав. О стену головой, говоришь, бьешься? Так ты тактику смени.