Орка же стояла, как вкопанная, с
трудом осознавая, что вообще происходит. Стоявшие подле нее дротики
полностью кончились, а она так и не смогла поразить ни одного
налетчика.
Похоже, неудача столь сильно уязвила
ее самолюбие, что в душу немедля хлынули смятение, сомнение и
страх. И прежде дерзкая воительница теперь таращилась в никуда и
понятия не имела, что дальше делать. А я не мог просто стоять и
ждать, когда в деревню хлынет озверевшая ватага.
— Гномы! — заорал во всю глотку и
спрыгнул к воротам прямо с боевого хода. — Все ко мне — плечом к
плечу, щитом к щиту!
— Еще не хватало, чтобы нам мертвяк
верховодил, — буркнул кто-то.
— Заткнись, Торас, — отозвался Риг и
встал рядом. — Без этого мертвяка мы сегодня сами сдохнем. Делай,
что он говорит. Справится — молодец. Ошибется — тут же ляжет.
Ба-бах!
От второго удара створки пошатнулись
так, что прогнулись вовнутрь.
— Ворота сейчас падут! — крикнул я. —
Но оборона еще не пала! Орки — встаньте по краям от нас. Как только
враг прорвется — бейте во фланги. И пусть Ганграл улыбается, глядя
на вас!
Варвары с охотой заняли указанные
места, сжимая копья, топоры и булавы. Многие, пользуясь короткой
передышкой, пропарывали ногтями предплечья либо бередили свежие
раны и оставляли на лицах отпечатки кровавых ладоней.
Верзилы и прежде носили раскраску:
мужчины — черную, женщины и дети — белую. Но то, похоже, были цвета
славного боя. Теперь же все метились кровью, предвещая славную
смерть.
— Люди и эльфы! — продолжил я. —
Разите тварей сверху. Мы сдержим их, сколько сумеем, но основной
урон — на вас.
— Тоже мне — командир, — нервно
хохотнул кто-то. — Поставил гномов в первые ряды.
— Да я тебе... — разозлился Риг, но я
положил ладонь ему на плечо.
— Не ему, — кивнул вперед. — Им.
Какая бы большая не пришла волна, она обязательно разобьется о
камень.
Бородач посмотрел на меня снизу вверх
и расплылся в самодовольной улыбке. И проорал:
— Все в хирд, сучьи дети! Стоять
скалой!
Подгорный народ выстроился фалангой —
три ряда по четыре воина — и полностью перегородил главную улицу.
Коротышки встали так тесно, что в полумраке и впрямь напоминали
монолит — ни шороха, ни звука, лишь блестели в закатном солнце
топоры и молоты.
Гномы — единственные из всей деревни,
кто носил стальные доспехи. Вернее, некое их подобие в виде нашитых
на кожаные куртки и шапки чешуек или бармиц. Убедившись, что все
готовы, я перешел к оркам — танк из меня такой себе, а
возвышающуюся над головами фигуру попытаются поразить в первую
очередь.