Я невольно вздохнула, подумав, какой ценой даются маме деньги и сколько выслушивает она за них от отчима. Отодвинула пустую тарелку.
Вытерла салфеткой рот. Не рукавом, нет, как он, может быть, ожидал. Посмотрела на вино: тоже нет, давно подозреваю — не моё все эти дорогие напитки, к тому же ещё работать до вечера, — и потянулась к воде.
— Спасибо за обед, — сделав глоток, отставила стакан. — Было вкусно.
— Рад, что тебе понравилось, — ответил Платон.
Тарелка с его блюдом так и стояла нетронутой.
— Мне можно идти?
— Нет, — покачал он головой.
— Но вы сказали… — снова завыкала я с перепугу.
Он кивнул. Не мне, официантке.
И молча пялился в окно всё то время, пока она убирала со стола.
Только когда девушка ушла, оставив на столе лишь бутылку вина и бокалы, Платон повернулся:
— Я сказал: обед — это просто обед. И накормить девушку не сексуальное домогательство. Но это не значит, что никаких неприличных предложений не будет.
3. Глава 3. Яна
В лицо словно плеснули толчёным льдом.
Ледяная жижа стекала по телу, сковывая ознобом, мешала думать, мешала говорить.
— Я заплачу за свой обед, если… — еле слышно выдавила я.
— Нет, милая, это лишнее, — покачал он головой. — Это я тебе заплачу, если ты согласишься провести со мной ночь.
— Ночь? Я?! — моргала я, глядя в невозмутимое лицо Платона. А когда до меня, наконец, дошёл смысл его слов, разразилась смехом: — Вряд ли тебе понравится.
— Позволь мне самому решать, что мне нравится, а что нет, — не обратив внимания на мой нервный смех, словно его и не слышал, он полез в строгую кожаную сумку, что лежала на подоконнике, и достал оттуда какую-то бумагу. Вытащил из нагрудного кармана тяжёлую перьевую ручку, снял колпачок.
Всё это не спеша и не глядя на меня, словно меня здесь и нет.
— Я серьёзно, Платон. У меня нет никакого опыта и вообще я…
— Если бы я хотел снять проститутку, — писал он что-то в документе, — поверь, я бы её снял. Меня не интересует твой сексуальный опыт.
— Но у меня его и нет. Совсем. Если ты понимаешь о чём я.
— Понимаю. Ты девственница, — равнодушно закрыл он ручку, вернул в карман и посмотрел на меня в упор. — Мне всё равно. Если не хочешь, чтобы первым был я, найди того, кого тебе захочется запомнить. У тебя есть два с половиной дня.
— На что? — обалдела я.
— На то, чтобы принять моё предложение. И это, надеюсь, поможет тебе решиться, — развернул он ко мне бумагу.