Бомбардировщик требовалось вести между «кольцами», иначе
появлялась вероятность попасть под действие оборудования
искривления пространства. Роберт не понимал принципов его работы и
потому испытывал страх перед ним. А впереди еще предстояло испытать
его действие на себе. Для экономии топлива предполагалось пересечь
аномальную область, сократив полет на шесть тысяч километров.
Честно говоря, Картрайд боялся, что во время этого процесса
обязательно произойдет что-то плохое. Причем, больше боялся не за
самолет, а за свой организм, которому подобные процессы могли быть
противоестественны.
Пришло предупреждение о приближении к «вратам». На высоте
тридцати километров они выглядели, как странная «живая» облачность,
находящаяся в постоянном движении. Первый бомбер из тройки вошел в
нее и исчез. Связь с ним на мгновение прекратилась, потом
восстановилась.
— Ребята, все прошло гладко. Мы уже в шести тысячах километров
от вас. — Доложил командир.
— Ты еще на Земле? — Поинтересовался Картрайд.
— Постой. О, нет подо мной двухголовые марсиане. — Командир
первого стратобомбера посчитал это удачной шуткой и рассмеялся.
Роберт вручную подкорректировал курс. Электроника начала сбоить
при приближении к аномалии. Его предупреждали, что генераторы
искривления поля лучше всего работают на примитивной аппаратуре.
Когда до аномалии осталось несколько сот метров, самолет
скачкообразно ускорился, за долю секунды миновал туманную область и
вылетел из нее над совершенно другим пейзажем. Внизу раскинулся
горный и одновременно лесистый пейзаж с множеством поселков и
обильной паутиной дорог.
Их мгновенно облучили радары, вызвав истерику предупреждающей
электроники. На проекции карты местности перед Картрайдом
высветилась цель, теплоэлектростанция, питающая энергией небольшой
городок и окрестности. На душе сделалось тоскливо от мыслей, что ни
в чем не повинные люди получат сейчас на свои головы смертельный
«подарок» и он будет в этом повинен. Думая иногда о войнах
прошлого, Роберт не так представлял свою гипотетическую роль в ней.
Ему казалось, он будет испытывать героическое торжество за то, что
находится лицом к лицу с врагом и не отворачивается в страхе,
наоборот, ищет подвода скрестить мечи.
Сейчас у него на душе скребли кошки из-за подлого характера
операции. Его отправили добивать мирных людей, как крыс.