— Это путь нашей любви, Ариша. — услышала я голос Кирсанова уже близко. — Ещё немного, и ты окажешься в моих объятиях. И потом я награду свою любящую и верную девочку.
Я улыбнулась, чувствуя, как слезы катятся к подбородку. Улыбнулась потому, что терпеть уже не было сил. Ещё немного и я сделала следующий шаг. Кнопок больше не было, под ногами был прохладный паркет, который немного облегчил полыхающую огнем боль ступней. Рома обнял меня, снял повязку и оставил на моем лице с десяток поцелуев.
Я плакала, а он, судя по всему, был счастлив. Рома поднял меня на руки и понес на второй этаж по лестнице в спальню.
— Я буду ухаживать за тобой, и зашечу все твои раны, Ариша. В этом и есть смысл брака.
Я в этом видела только один смысл: муж, которого я беспамятно любила стал моим мучителем и тюремщиком. А в конце моей жизни, видимо, была смертная казнь. Я разрыдалась, уткнувшись ему в плечо, а Рома расценил это как слезы радости. Он всегда видел только то, что хотел видеть и слышал только то, что хотел слышать.
Мои окровавленные раненые ступни ещё долго напоминали мне про ив моей воли о том, как сильно я "люблю" Кирсанова.
Как же высока цена за такую "любовь".
Когда я выходила за него замуж, я была не готова так платить.
Полтора года назад
Это было после семи месяцев наших встреч, в августе. Я не ожидала, что с утра в мой выходной меня будет ждать новый белый Мерседес у моего подъезда, в воздух будут подниматься шарики с моим именем, а после придет Кирсанов и отвезёт меня в парк. И там, в выложенном цветами сердце он снова признается мне в любви.
Я была одета в простой летний сарафан, в ушах мои любимые белые сережки-капельки, волосы распущены. Я даже каблуки не надела. С металлическими вставками босоножки на танкетке и совершенно счастливое выражение лица. Такой я стояла перед Кирсановым, когда он сделал мне предложение.
Сзади меня шумел фонтан, люди останавливались и смотрели на происходящее, я держала букет из тридцати трёх красных роз, кружащихся голову своим ароматом, а Рома стоял передо мной на одном колене. В е было как в романтических фильмах, которые я часто то любила посмотреть на выходных. Я тонула в его голубых глазах, сердце замерло, пропуская удары, улыбаться шире я уже не могла. Рома тоже улыбался: он был счастлив видеть меня такой.