Я столкнулась с ним, когда собиралась открыть очередную бутылку, и даже несмотря на то, что мне было абсолютно все равно на Кирсанова и его гостей — я пришла работать, — у меня ёкнуло сердце и я застыла, глядя на него.
— Арина? Осторожней. — спокойный, яркий баритон, похожий на красное полусладкое, застал меня врасплох. Он медленно взял бутылку из моих рук, едва касаясь моих пальцев, словно пробуя на ощупь, изучая прикосновениями, — Что делает здесь девушка в форме официантки, закончившая престижный вуз?
— Откуда вы это знаете? — сощурила я глаза, глядя на него.
Он улыбнулся, на щеках появились ямочки. Едва заметная щетина и резкий, притягательный аромат парфюма, полностью подходящий Кирсанову.
— Прежде чем брать даже на разовую работу сотрудников, я всегда тщательно сам изучаю их резюме. И сам даю согласие, кого взять, — он воткнул штопор, легко прокрутил и вынул пробку из бутылки, — А кого нет.
— Не думаю, что мне заплатят за болтовню на работе. — сказала я, убрав прядь волос за ухо.
— Расслабьтесь и выпейте со мной за успешный месяц. — Кирсанов обаятельно улыбнулся в зубы. Заметно выделяются резцы под четко очерченными губами. Светлая прядь упала ему на лоб, но он даже не думал ее убрать. Он развел руками, — Я ведь ваш работодатель, и я разрешаю.
Отказаться было неудобно, но еще неудобней я себя чувствовала под завистливыми взглядами других официанток.
Кирсанову около двадцати восьми, и он уже владелец такой крупной компании, о которой слышали все в России кроме меня. Мне двадцать два, и я никогда не была красавицей с обложки "ЭЛЛЬ". Я не худышка — средней комплекции и чуть выше среднего роста, мужчинам, впрочем, всегда нравилась моя фигура. Он на голову выше меня, в дорогом костюме и белой рубашке, начищенных черных туфлях, с неторопливыми жестами. И все же в его действиях было какое-то превосходство, в каждом слове и движении. Любой шаг Кирсанова говорил о том, что здесь все принадлежит ему, это его вечер, его праздник жизни, его мир.
Не могу сказать, что мне нравилось подобное в мужчинах, но и не отталкивало. Кирсанов взял пустой бокал со стола, меня за руку и положил на бутылку.
— Помогите мне, Арина. — медленно наклонил горлышко к бокалу и с улыбкой смотрел на то, как он наполнялся. Только когда он наполнился на четверть, он отпустил мою руку, поставил бутылку на стол и взяв свой оставленный бокал, поднес к моему.