— Я поеду за ней. Куда её повезли?
— Насколько я понял, в «Лечебный Бор». А что, у вас на Урале
есть ещё хотя бы одно специальное медицинское заведение, где лечат
силовиков, посвященных в Магическую Тайну?
Тимур уже не слушал, бежал к своей машине.
— Ненормальный, — покачал головой маг Дома Ведающих, обращаясь к
неизвестно к кому. — Эх, молодость… Как будто бы его кто-то ночью
пустит в больницу.
— Золотаева, смотри, татарин твой идёт, — медсестра, положив
таблетки на тумбочку, бросила взгляд в окно.
Олимпиада Львовна в свои сорок семь жизнерадостным характером
напоминала Марте миттель-шпица. Если на неё не обращали внимания,
она готова была прыгать на задних лапках и лаять бесконечно:
"Обратите внимание, я же такая симпатяга!" Ей хотелось знать всё
обо всех, она обожала давать советы, когда её об этом не просили.
Игнорировать Олимпиаду Львовну было так же бесполезно, как и
просить замолчать — она, совершенно не обижаясь, могла удалиться,
но через некоторое время снова начинала совать любопытный нос туда,
куда её не просили.
Большинство пациентов обожали медсестру за компанейский характер
и слабые магические способности к врачеванию. Бойкая тётка могла
рассмешить, поговорить, попросить племянников принести что-нибудь
особенное из магазина и, наконец, облегчить боли касанием. Все
считали её приятным человеком, но Марте не нравилось навязчивое
внимание и вопросы, на которые не хотелось отвечать.
— Ты чего, не рада, Золотаева? — удивлённо поинтересовалась
Олимпиада Львовна.
На самом деле Марта с трудом удержала рвущуюся наружу овчарку,
которой хотелось вскочить с больничной кровати, подбежать к окну и
радостно залаять, виляя хвостом. Вместо этого Марта сдержанно
поднялась, подошла к подоконнику и взглянула на недавно расчищенную
от снега дорогу, ведущую от контрольно-пропускного пункта к
главному корпусу профилактория.
Тимур в своей неизменной чёрной куртке и солнцезащитных очках
казался нарисованным тушью на белом фоне лесопарка. Подняв голову,
Нариев заметил силуэт Марты в окне второго этажа и радостно замахал
рукой.
— Хорош терминатор! — одобрительным тоном произнесла медсестра,
подойдя к окошку и игриво улыбаясь. — Мне бы такого. А то одна
пьянь, женатики и старые офицеры клеятся. Золотаева, признавайся,
где ты мужика себе отхватила?