Когда я открыла глаза, к нам мчался светящийся шар. Влад
смотрел на него, полуобернувшись, застыв от ужаса. Я с удивлением и странным
ликованием наблюдала, как шаровая молния увеличивается в размерах. Запахло
озоном, волоски на руках поднялись дыбом. Короткая вспышка и…
…
… — твой преданный крокодил?
— Скорее, жирафа.
Взрыв хохота совсем рядом. В глазах мутно. Ноги
подогнулись… Ноги?! Я стою?!
— Весь отдел ждет, когда мисс Грей сделает тебе
предложение, — голос был мужским, едким, с издевательскими интонациями. —
Ставки растут. Я тоже поставил десятку. Кстати, где она?
— Вышла выпить кофе, — второй голос, тоже принадлежавший
мужчине, звучал сдержанно. — Она всегда пьет кофе в это время. Скоро вернется.
Мисс Грей на редкость… пунктуальна.
Разговаривали где-то рядом. Я попробовала
сфокусировать взгляд. Стол. Передо мной стол. Огромный, какой-то… винтажный, с
сукном винного цвета в середине. И я… я стою, вцепившись в край побелевшими
пальцами… пальцы длинные, без лака, которым утром украсила мои ногти приходящая
маникюрша.
— Гортензия очень любит кофе, — не без издевки протянул
второй мужчина, — и пьет его с молоком и без сахара, как истинная леди. Она
очень заботлива и умна, Альфред, — в голосе прозвучали нотки искреннего
сожаления, — мне иногда становится очень досадно, что я люблю женщин посимпатичнее,
помоложе и повертлявее. Гортензия – умница, и я ей многим обязан.
— Билли, — вкрадчиво произнес Альфред, — на свете
много женщин, которые рождены, чтобы сделать счастливым кого-то другого:
мужчину, детей, но не себя. Твоя мисс Грей как раз из этой категории.
— Я сам постепенно прихожу к этому выводу, —
признался невидимый Билли. Уильям, значит. Ну-ну. — Мне немного стыдно, но
искушение и дальше пользоваться талантами Гортензии… оно слишком велико.
— Только не увлекайся, — предупредил второй тип. — Иногда
говори ей комплименты. Цветы дари, шоколад. Женщины любят сладкое. А еще лучше
– переспи с ней.
Билли ответил выразительным скептическим смешком.
Я сражалась с ногами и паникой. Вопреки усилиям конечности
разъезжались по скользкому деревянному паркету, который я теперь видела так
отчетливо, будто это было наяву.
Но ведь это не наяву, правда? Я ведь должна сейчас
быть на веранде, проклинать мужа…умирать от удара шаровой молнии… или что там
это было? Где я? И кто нацепил на меня эти уродливые туфли?! Ужасная безвкусица
в стиле «старой бабушки сундук»!