— Я
найду способ убить тебя, — поджав губы, тот сверкнул глазами и постарался
дышать ровнее. — Чего бы мне это ни стоило! Даже если это станет последним моим
поступком в жизни, но я очищу мир от скверны!
— Ну
что ж, я буду с радостью наблюдать за тем, как ты будешь это делать, — я
решилась за несколько секунд. — Тогда предлагаю, посмотреть кто же из нас
первым сломается и сдастся. А по итогу ты просто превратишься в мою послушную
игрушку, которая не сможет противостоять любому моему желанию. Ты станешь самым
совершенным из всех моих рабов. Но перед тем переживи встречу с моим отцом и не
сдохни до того, как попадёшь в мои руки. Должна признаться, я шла сюда, не
особо веря в то, что ты развеешь мою скуку. А теперь вижу, что будет интересно
посмотреть на то, как твой стержень сломается.
Бравый
генерал, доставивший нам столько проблем, теперь казался куда растеряннее, чем
в начале разговора. И я невольно задалась вопросом, почему бы не помучить его
ещё больше? Почему я не могла забрать свою игрушку прямо сейчас? Отцу он нужен
лишь как источник информации, а мне — как источник веселья. Для того чтобы
найти ответ, хватило одного взгляда по сторонам — выбирать было особо не из
кого, а стража следила слишком пристально. Всё же не стоило торопиться, я
должна была соблюдать условности, чтобы не попасть в неприятности. Я всё ещё не
единственная наследница у короля, а значит, моя жизнь под угрозой.
В
заплёванной и грязной камере мужчина смотрелся чужеродно. Словно передо мной на
коленях стоял не грязный варвар, а как минимум император Северных Дверней! От
одного его взгляда по коже пробежали мурашки, и возбуждение достигло своего
пика. Ему бы больше подошла вычурно-богатая обстановка, хотя, наверное, казармы
рыцарей тоже не могли похвастаться особым изыском. Захотелось немедленно
сцапать его за волосы, вжать в свою промежность и заставить ласкать до тех пор,
пока я не кончу ему в рот. Картинка оказалась настолько горячей, что я
судорожно сглотнула и сделала несколько шагов назад.
Нельзя
поддаваться эмоциям и чувствам! Следовало остудить голову и подождать. Порой
страх перед неизбежным делал жертв более сговорчивыми и заставлял их
подчиняться. Усмехнувшись, я ласково ему улыбнулась, помахала ручкой и едва не
рассмеялась, когда глаза пленника полыхнули гневом и едва прикрытым страхом.
Вот тут действительно начиналось настоящее веселье. Так что двое суток, не
такой уж большой срок. А там уже никто и никогда не сможет вырвать его из моих
лапок. Отец подпишет ему смертный приговор, я же доломаю окончательно и
бесповоротно, сделав его своим нижним!