Это уже само по себе было необычным и тревожным, но затем я
заметил второе. Тишина. Не просто обычное спокойствие этого места,
а тотальная, давящая, неестественная тишина. Ни шелеста ветра в
кронах деревьев, ни стрекота насекомых, ни пения птиц — ничего. Как
будто весь мир на мгновение задержал дыхание, ожидая, что будет
дальше.
Но самым важным и тревожным было третье. Всплески магической
энергии. Слабые, но резкие колебания, ощутимые где-то вверх по
ступеням, в стороне храма. Не хаотичные, а отчётливые, рваные,
словно отражение чьей-то битвы.
"Кто-то сражается."
Эта мысль холодной иглой пронзила сознание, заставив все мышцы
напрячься. Дыхание невольно замедлилось, а инстинкты подсказывали
одно — немедленно выбираться из этого дерьма.
Однако я быстро себя одёрнул.
Одна из пяти комнат в моём сознании мгновенно активировала
"Дыхание и Ходьбу" на полную мощность, позволив мне почти слиться с
окружающим пространством.
Не то чтобы эта техника была неактивной до этого — вовсе нет. За
три года тренировок я полностью интегрировал её в свою повседневную
жизнь. Теперь каждый мой шаг, каждое дыхание инстинктивно
соответствуют принципам этой техники, и мне больше не нужно
использовать отдельную "комнату" в сознании, чтобы поддерживать её
работу на базовом уровне.
Но если я сосредотачиваюсь, всё меняется.
В "активной фазе" "Дыхание и Ходьба" не просто делает движения
плавными и незаметными — оно стирает само моё присутствие.
Любой звук, который я мог бы издать? Исчезает.
Запах, по которому меня могли бы засечь? Растворяется.
Магический след, который можно было бы почувствовать? Полностью
подавляется.
Это не просто сокрытие, это искажение самого способа, которым
окружающий мир фиксирует моё существование. Как будто я становлюсь
тенью среди теней, бесформенным пятном в реальности, пустым
пространством в восприятии окружающих.
Но даже у этой техники есть предел. Существа, обладающие
экстремально развитым восприятием, вроде моей матери, способны
разглядеть меня даже сквозь этот покров. Для них я не исчезаю, а
просто становлюсь чуть менее очевидным — как пятно на стекле,
которое не бросается в глаза, но всё же заметно при пристальном
взгляде. А значит, хоть моя "невидимость" и давала серьёзное
тактическое преимущество, я всё равно не мог рассчитывать на
абсолютную незаметность.