– Так вот, – делая вид, что совсем не повышала голос, она приглаживает свои идеально уложенные волосы. Время первый час ночи, а она по-прежнему выглядит совершенно. Отглаженные широкие чёрные брюки, в которые заправлена бежевая блузка. Хотя сегодня в универе она выглядела иначе. – Алёна говорит, что ты не даёшь ему прохода, цепляешься и выдумываешь разные истории, чтобы их рассорить.
Господи, дай мне сил…
Нет, мне ничего не поможет, чтоб не взорваться.
– Да выгляни ты в окно, мама! Ночь, а из его дома из всех динамиков орет музыка. Там девушек больше, чем на всем моем потоке в универе. Да я сама лично только что…
– Ева, – вздыхает мама и прикрывает глаза, массируя пальцами лоб. – Он молодой человек, конечно ему хочется…
Аррр!
– А мне не хочется? – сама не ожидая от себя такого вопроса, вставляю я, и мама тут же забывает про мнимую головную боль, округляя глаза.
– Что…
– Да всё! Ты весь вечер отчитывала меня за то, что я гуляю ночами с Вадимом, а ему значит можно? И это я ещё молчу, что ты наговорила маме Вадима. То есть, Ярослав то у нас такой прилежный, а Вадим, раз дружит с девушкой, нет.
Сама не ожидаю от себя такого выпада в сторону матери, обычно предпочитая выслушивать её упрёки молча, чтобы лишний раз не убеждаться, насколько сильно её разочаровываю. Но сегодня события так и бьют ключом, заставляя едва ли не кричать сейчас на мать. Надежда Владимировна тоже весьма поражена моей нападкой, однако остаётся очень спокойной.
– Вадим тебе не пара. И уж тем более, не стоит сравнивать золотую молодежь с мальчиком, который наверняка не упустит возможности породниться с нами.
Из меня вырывается не то смешок, не то охонье. Ушам своим не верю, она даже не видит, что между мной и Вадимом ничего нет. И это с учётом того, что мы оба учимся в универе уже почти месяц, где мама преподаёт, имея возможность наблюдать за нами каждую минуту, что мы вместе. Поджимаю губы и смотрю вниз, запрещая слезам, которые уже обжигают глаза, проливаться. Тяну носом воздух и зажмуриваюсь. Две секунды на то, чтобы справиться с давящими в груди эмоциями, сглотнуть подступивший к горлу комок, и я беру себя в руки. Моя мама – ещё один человек, перед которым я никогда не расплачусь. Я не собираюсь разубеждать её в своих отношениях с Вадимом. Отнимать у неё причину для бессонницы? Нет уж, пусть остаётся с ней.