– Эй, детка, – прилетает откуда-то со стороны. Вокруг по-прежнему стоит смех, пока спускаюсь по лестнице, под взглядами окружающих. – Я готов сам сдаться тебе.
Какой-то парень подмигивает мне, поднимая руки, и тут же заливисто ржет, поддерживаемый друзьями. У меня скрипят зубы, однако стараюсь держать голову выше.
Это всего лишь кучка пьяных студентов.
– Прокатишься на моей бите?
Фу… мерзость какая. Держись, Ева, осталось немного.
– Любишь пожестче?
Я как раз оказываюсь рядом с последним парнем, что стоит в проходе кухни. Симпатичный, высокий и наверняка один из тех, кто считает, что девушки от него безума. Возможно так и есть. Жгуче чёрные волосы чуть вьются от того, насколько они жесткие, выразительные черты лица. Когда улыбается, он мил. Да и улыбка у него обаятельная.
– Очень, – останавливаюсь возле него, даря ему сладкую улыбочку, пока он оглядывает меня с ног до головы, уделяя особое внимание моим домашним шортам в сердечко. Сейчас я как никогда жалею, что не остановилась хотя бы на секунду подумать, прежде чем выскочить на улицу. Довёл звонок Вадика, рассказавшего, что моя мать наговорила его. Но здесь я точно не сломаюсь, если сплавляюсь с Рогозиным – единственным, кто может меня задеть по-настоящему, то какой-то левый парень мне и вовсе по зубам. – Особенно люблю сначала переломать несколько рёбер, потом съездить в пах, – на этом слове улыбки уже на лице парня как ни бывало, а когда понижаю голос до хриплого и сексуального, произнося: – Но самый кайф я испытываю, когда засовываю биту…
– Понял, – капитулирует, вскидывая руки вверх.
За моей спиной разражается смех. Кайманов. Как бы печально ни было, но его я тоже узнаю из тысячи. Нехотя поворачиваюсь. Нет выхода потому что. Если только я не хочу пробираться в своих шортах через всю толпу, а не через задний двор, куда можно попасть с кухни.
Егор на меня даже не смотрит, сидя прямо на барной стойке, выпускает облако дыма к потолку.
И с каких пор эти двое обзавелись дурными привычками?
Кажется, я всерьёз упустила момент, когда мои друзья повзрослели и перешли какой-то порог, за которым я так осталась.
– Я предупреждал, – Егор поворачивает в мою сторону голову, в его глазах на удивление больше нет никакого веселья.
Я вообще в последнее время редко вижу его весёлым.
Злым? Нет, правильнее сказать, разозлившимся. Будто он что-то сдерживает, что вот-вот вырвется наружу.