– Может быть, – я ставлю точку, и КаКа укатывает к себе за стол.
Но – вот беда! – не затыкается.
– Каких только сумасшедших не бывает, да? Да?
– Угу.
Здравствуйте. Я – робот-автоответчик.
– У меня, кстати, сокурсник в дурку попал. А был жутко талантливый парень.
КаКа пускается в пространные объяснения, что это за парень, что с ним случилось. У меня же перед глазами только мой злобный босс.
Бедный КаКа. Его, как всегда, никто не слушает.
Если бы у меня был личный дневник, я писал бы в нем так:
«Дорогая Агония.Сегодня Мерси снова потащила меня на выставку.Я уже осознал, что не должен был вообще соглашаться ходить на них.Пожалуйста, прекрати меня мучить»
На этот раз финны.
Мы уже видели эту выставку на открытии, с полтора месяца назад. Скоро здесь повесят новые картины, и потому Мерси решила более тщательно осмотреть первый зал, так как в прошлый раз я ее отвлекал.
Но я же парень с сюрпризами.
Пока она разглядывает холст с железной кружкой, я подкрадываюсь справа. Да, я решился предпринять еще одну попытку.
Я тычу в мерсино плечо пальцем. На второй раз она резко оборачивается, и я читаю в ее взгляде: «Ты – тупой идиот. Я тебя ненавижу. Пошел на хрен отсюда». Но произносит она только:
– Я же тебе говорила.
– Но я…
– Ты мешаешь смотреть и мне, и себе. Иди к другой картине и попытайся хотя бы вникнуть в происходящее.
Голос Мерси сердитый, но тихий, а вот мимика и жесты – на грани срыва. И у меня не состыковывается картинка: она вроде бы кричит, но будто с убавленным звуком.
Уберите галерею, и Мерси бы орала во всю глотку.
Я еще пытаюсь что-то возражать, но она резко посылает меня указательным пальцем на длинной, вытянутой руке себе куда-то за спину.
Я отхожу, она остается справа и пытается сосредоточиться на картине. Я тоже пытаюсь, но в итоге только и делаю, что искоса поглядываю на Мерси.
– Ладно, – вспыхивает она, – ты можешь стоять и смотреть картины недалеко от меня. Но, Бога ради, не слишком близко и, – пауза, – молча, – точка.
Мерси отворачивается.
О, да это успех.
Я, как хороший мальчик, стараюсь не мешать Мерси до конца. Она довольна, и теперь мы бредем по длиннющей двадцать девятой.
– Длинное корыто, – говорит Мерси, указывая на Опель Инсигния. – Длинное корыто-универсал, – указывая на Опель Астра.
Мерси не различает марки машин, и вся ее классификация сводится к трем наименованиям: корыто, катафалк, прикольная.