— Думаешь о Патриции? — догадался искин.
Паркер в ответ грязно выругался.
— Если хочешь, можем побеседовать на философские темы, —
предложил Тэс.
— Не хочу.
— Поработаем с матрицами?
— Нет.
— Экий ты, право, — задумчиво протянул компьютерный друг. —
Ладно. Попробуем ещё одно средство. Доктора его, правда, не
рекомендуют, но...
— Какое? — заинтересовался Эндрю.
На стойке жизнеобеспечения что-то звякнуло, и из приемного окна
выдвинулся поднос. На подносе находился стеклянный графин,
наполненный прозрачной жидкостью. Рядом стояла стопка. Тоже
стеклянная.
— Что это? — Паркер открыл пробку и принюхался к содержимому. —
Похоже на спирт.
— Он и есть, — сообщил искин. — Этиловый спирт, разведенный
водой в пропорции два к трём.
— Полагаешь, поможет? — в сомнении пробормотал Эндрю.
— Живущие в русском секторе называют этот раствор водкой и
считают отличным антидепрессантом. Я склонен им верить.
— А это безопасно?
— Если не увлекаться, то да.
Паркер вздохнул. Алкоголь он употреблял нечасто. Пиво, вино,
аперитив. В компании хороших друзей и когда не на службе. На
самочувствие и работоспособность это почти не влияло. Дозы были не
очень большие, а крепость напитков обычно не превышала 10-15
градусов.
— Ну-у, если ты думаешь, что это не повредит...
— Отринь сомнения. Это я тебе как личный врач говорю, —
«ухмыльнулся» искин.
— Хорошо.
Паркер взял в руки графин и налил полную стопку.
— Пить надо залпом, — посоветовал Тэс.
Холодная жидкость обожгла гортань.
— Гадость какая! — закашлялся Паркер.
— Ничего-ничего. Дальше легче пойдет, — хохотнул Тэс. — Наливай
следующую. Между первой и второй перерывчик небольшой.
Эндрю последовал совету искина и уже через пять минут понял, что
тот прав. Вторая стопка действительно «пошла» легче первой. А после
третьей стало совсем хорошо. Так хорошо, что очередной стопарик,
принятый, как говорится, на грудь и занюханный рукавом, показался
Паркеру настоящей чашей богов...
— Тэ…ээ…эсс, — Паркер с трудом оторвал голову от чего-то
мягкого-липкого и, не открывая глаза, попробовал сесть. Условно
устойчивое положение удалось принять с третьей попытки.
Эндрю раскачивало и мутило. Во рту стояла какая-то горечь, в
ушах звенели колокола, а в черепной коробке, по всей видимости,
поселилась бригада сбежавших от Белоснежки гномов. Они без устали
лупили своими крохотными кирками по вискам и затылку, словно и
вправду хотели пробить ход наружу, и от этих горнопроходческих
изысканий голова буквально раскалывалась.